Креативные индустрии стали поводом для очередного обсуждения
на проекте «О чем говорят» с обозревателем siapress.ru
Дмитрием Щегловым и издателем газеты «Новый Город» Тарасом Самборским.
Журналисты обсудили, почему Югра так активно взялась за развитие этой сферы,
что это может дать региону, и стоит ли надеяться на чудесное преобразование окружной
экономики в связи с этими событиями.
Д.Щ.: Это Дмитрий Щеглов. «О чем говорят»
продолжается. Тарас Самборский на связи. В предыдущем эпизоде мы обсудили стратегии
начала года, хорошее время планироваться. Мы обсуждали Стратегии, какие они у
нас есть, как они делаются, ради чего. Так что посмотрите, почитайте, если
интересно. И сейчас поговорим про то, что является неотъемлемой частью
Стратегии развития конкретно Югры и Сургута, в том числе, потому что об этом
говорят и сургутские чиновники и окружные. Это креативные индустрии.
Коротко для тех, кто не в курсе: креативные индустрии —
это то, что касается интеллектуального труда, не производственного, то есть это
не заводы, не фабрики, не перекачка нефти, это люди, которые придумывают некие
интеллектуальные продукты , это может быть, как IT-программа,
приложение для телефона, симфония, сценарий для фильма, сам фильм или шутка для
стенд-апа. Это все и в том числе урбанистика, архитектура и так далее.
Креативные индустрии широки, интересны и сейчас югорские
власти активно ставят их на щит, для того чтобы нести знамя этих самых
индустрий и развивать их. Они должны у нас занять некий существенный процент от
валового регионального продукта. Давай обсудим, насколько это утопично или нет.
Как думаешь, заниматься прямо в самом нефтяном регионе России, северном,
суровом, заниматься креативными индустриями это разумно, реалистично? И это
имеет вообще какую-то связь с тем, как наша жизнь протекает? Или это какая-то
очередная чиновничья фантазия по большей части?
Т.С.: Опять же, не каждый чиновник, скорее
всего, понимает, что такое креативная индустрия, получает разнарядку, начинает
чего-то там писать на эту тему. Но это вовсе не означает необходимости
развивать эту самую индустрию? Почему в нефтяном не может существовать успешно,
так называемая креативная индустрия? Что такое нефтянка та же? А вот эти все
технологии по очистке после разлива нефти, после консервации месторождений, в
общем-то по экологизации процесса производства. Разве это не очень интересная,
креативная задача? Она интеллектуальная, она научная, туда можно вкладывать
деньги, получать результат.
Обеспечение быта современного, качественного,
действительно, не доработанодля северных жителей. Кретивная задача? Очень интересная,
креативная задача. Создание проекта новой школы, которая бы адаптировала задачи
обучения детей под северный регион с такой индустриальной спецификой…
Креативная задача? Очень креативная задача. Развлечение людей на Севере, где
мало теплыз дней в году, много холодных дней в году, от придумывая всевозможных
фестивалей местных региональных, котороые бы создавали брендироаание региону,
до внедрения каких-то новых культурных традиций. Это креативно? Очень
креативно.
А в принципе окультуривание территории качественными
направлениями культуры и искусства — это же креативная задача? Что такое
сегодня та же культура? Она представлена, если про Сургут говорить, это
Филармония, Картинная галерея, Музей Краеведческий. Собственно, все. Так вот. И
опять этот же музей, который власти по всей стране создают, «Россия — 21 век».
В Ханты-Мансийске, понятно, чуть больше культуры, но мы значительно отстаем по
этому направлению не то, что от европейской части страны, от Золотого кольца,
мы отстаем уже от Тобольска сильно.
Вот тоже, кстати, в первой
части мы говорили о том, что такое стратегия развития. Вот вам еще пример. Я привел пример с
авиакомпанией «Аэрофлот», а вот вам пример город Тобольск. Абсолютно
задрипанное захолустье 20 лет назад. Вот мы наблюдаем, как даже за наименьший
срок вытягивается не просто в какой-то там аналог маленьких Дубаев или
чего-нибудь там, где на нефтяные деньги программы «Сотрудничество» делаются
инвестиции. Нет, мы видим стратегию
властей по созданию нового туристического кластера, бренда со всеми
вытекающими. И
когда-то этот новый туристический бренд будет, если не самоокупаемым, то в
значительной степени экономически достаточным.
Что еще?
Если мы берем население Югры, которое также как и население Сургута, растет и
растет значительными темпами. Что это за население? Как его обслуживать? Как
его учить? Как его развлекать? Как ему обеспечивать досуг, свободное время на
улице? Это все креативные задачи.
То есть
не надо понимать, что креаторы: это тек, кто там проводит свадьбы или рисуют
дизайн какой-нибудь уличной рекламы. Нет. Это действительно просто сонмище
профессий, связанных с интеллектуальным трудом. При этом надо еще видеть, как
рынок интеллектуального труда стремительно меняется. Вот возьмем на примере
нашей редакции. Что такое редакция «СИА-ПРЕСС», «Новый город» там еще 10 лет
назад? Вспоминай. У нас было столько дизайнеров верстки, те, кто верстают
полосы газеты «Новый город», их было 5 человек. Плюс к ним еще было 3 дизайнера
как таковых, которые рисовали только рекламу. Считалась более
высококвалифицированная работа. Плюс к ним еще полагался артдиректор целый.
Что мы
имеем сегодня? Вот та же самая редакция, мы одного дизайнера всего держим. Так вот
рынок меняется. То есть понятно, он меняется в силу разных процессов, может
быть, в том числе потому, что он сокращается, а наш российский рынок
действительно сокращается, потому что экономика сокращается. Тем не менее,
тенденции понятны. Но на место этих выбывших дизайнеров многочисленных к нам
сегодня приходят внештатные работники, аутсорсеры, СММ-щик, редактор соцсетей и
куча-куча всяких профессий, это техническая поддержка сайта, промо сайта.
Д.Щ.: Да, да, сопровождение
и продвижение
сайта.
Т.С.: Рынок меняется, а это будет
развиваться. И поле для деятельности этой индустрии в нашем богатом, богатейшем
регионе, конечно, огромное. Я думаю, что если Югра со временем превратиться в
регион, где подобным интеллектуальным трудом заниматься выгодно будет, в том
числе, потому что богатый регион дает поблажки по налогам, каким-то сегментам
экономики, то регион бы, конечно, от этого выиграл, структурно бы экономика
немножко бы изменилась, качество населения бы изменилось. А что можно для этого
сделать? Я не знаю. Тот же отельный бизнес, его можно от ряда налогов
освобождать, чтобы отели вошли в какую-то региональную программу по привлечению
туристов: местных, региональный туризм и внешний туризм. Интересно было бы
увидеть реализацию подобной программы, опять-таки, не где-то написано на
бумажке, скорее всего, она такая существует, я не сомневаюсь, потому что у нас
есть целые департаменты, которые туризмом занимаются, но которые бы работали
реально на брендирование региона. Я даже не могу на вскидку вспомнить ни одного
графического изображения, которое популяризирует Югру, как туристический
регион. Знаешь, когда, например, реклама Турции и внизу там Туркай определенным
шрифтом, Черногория, Кипр. Каждая страна имеет какой-то туристический,
графический, узнаваемый бренд, логотип. Даже на этом уровне у нас, по-моему,
такого не существует.
Д.Щ.: Говорят, во Внуково есть наша
реклама Югры.
Во Внуково
висит.
Т.С.: Вероятно, наверное, все, я пас,
ты меня растоптал.
Д.Щ.: Просто страшный вопрос. Давай
предположим, смоделируем некую ситуацию, ситуация выглядит так: к 2050 году
весь первый мир планирует переходить от углеродных типов топлива на какие-то
возобновляемые. Давай, предположим, что это получится, что эти планы
действительно свершаются.
Т.С.: В смысле, где? На автотранспорте
или везде?
Д.Щ.: Да, да, вообще, в принципе,
минимизировать то, что нужно сжигать. Минимизировать
потребление нефти, угля, газа. То есть там какие-то другие возобновляемые
источники энергии, еще что-нибудь такое. Предположим, что действительно
потребность мира в нефти, газе, угле, для нас важно нефть и газ, падает
существенно в течение 30 лет. Соответственно, если это случится, сможет ли
Югра, потерявшая основную часть нефтяных денег, жить, хотя бы плюс-минус также,
на каких-то других индустриях, в том числе креативных, в том числе туризме и
так далее, при условии, что она будет жить на той же территории, в тех же
холодах, в тех же неблагоприятных, когда нужно будет людям платить денег просто
по факту того, что они живут в более холодном, неблагоприятном климате, по
сравнению с тем, кто
живет, к примеру, в Краснодаре, при условии, что весь мир на удаленке и так
далее и так далее. То есть сможет ли регион выжить без нефти. Да, сможет, если
креативные индустрии стращно-страшно разовьет.
Т.С.: Нет, креативная индустрия не станет
заменой нефтяной индустрии по доходам. Мы это прекрасно понимаем, в ближайшие
годы, может быть, даже пару десятилетий. И безусловно Югра не выживет, как
добывающий регион или любое добывающее государство без развития переработки…
У нас почему-то нет переработки, мы не строим переработку.
Д.Щ.: Мало, да.
Т.С.: Нефть, которую заливают в бак
автомобиля в виде бензина, наверное, не нужна, а вот нефть в таком количестве,
из которой делают одеколон, мебель, одежду, ведра, лейки, наверное, еще будет
нужна долго. И я не думаю, что человечество избавится от такого дешевого
способа создавать себе комфорт, если у него под ногами есть нефть, которую
достаточно переработать. В 1990 году те еще власти отказались от строительства
большого нефтехимкомплекса практически в черте Сургута, что многими
воспринимается, как колоссальная стратегическая ошибка, тогда был совершен под
воздействием возбужденной общественности совершенно ошибочный шаг властями: вот
испугались, просто испугались и отказались от этого проекта, а этот проект,
конечно же, изменил бы структуру экономики Сургута, Сургутского района, Югры. И
сегодня бы мы не говорили о зависимости только от нефти, она была бы тоже от
нефти, но там была бы уже переработка, а за 30 лет это завод бы еще несколько
раз модернизировался. Грустно. То население, которое сегодня работает водителями
такси и кассирами в ТЦ, соберется в свои родные дома и уедет, видимо, потому
что здесь просто некого будет обслуживать. И ты действительно правильно
говоришь, ведь все большее количество профессий будет уходить в онлайн…
Д.Щ.: Это самое страшное.
Т.С.: И все равно рынку будет, где он
рекрутирует работников в те или иные отрасли. Наверное, физически, какой-нибудь
бурильщик должен быть на буровой. Хотя, сомневаюсь, скорее всего, это будут
роботы и очень скоро. А это огромное полчище так называемых ИТРов просто будет
уменьшаться, столько людей, перекладывающих бумажки, их не нужно столько.
Экономика говорит этому всему нет.
Опять, если просто вспомнить даже нашу редакцию… Те же
10-15 лет назад у нас в одной только бухгалтерии было 5 или 7 человек. Сегодня
один и еще полчеловека на аутсерсинге. И так будет, так делают все. Потому что
так удобно. Это освобождение колоссального количества рабочей силы. И теперь
эта высвободившаяся рабочая сила не пойдет покупать там в Сити Молл одежду,
потому что, ну у нее нет доходов, ее некому будет обслуживать. Это все
поменяется. Вот эти все форматы ТЦ крупных исчезнут точно также, наверное, там
будут какие-то катки, не знаю, площадки для игры в пейнтбол, на картингах там
будут кататься, потому что и торговля тоже исчезнет, все меняется очень
стремительно. Ты говоришь про 50-ый год, год ухода топлива, полезных
ископаемых…
Д.Щ.: Да.
Т.С.: Нет, в Германии, например, к 30-му году
автомобили должны быть заменены на…
Д.Щ.: Кто раньше, кто позже.
Т.С.: Но мы говорим, что если в Германии к
30-му году, а в России к 50-му они только подумывают, но лак в 20 лет
колоссальный . Айфону еще 20 лет не исполнилось. Мы смотрим, как изменилась
цивилизация за последнее время. Это колоссальный лак. Ну будем, значит, продавать
газ свой куда-нибудь. Африка же еще есть. Я думаю, у нас, кстати, не
газифицируют Россию так стремительно, потому что они в этой Стратегии уверены и
думают, а зачем нам проводить сейчас трубы эти все, народу газ поставлять, если
так все перейдут на зеленое топливо. Вот и все. Очень стратегично. Молодцы.
Д.Щ.: Надо сказать, что освобождающаяся от
роботизации рабочая сила как раз может вполне себя найти в креативных
индустриях, они очень широки, разнообразны, и разные люди там пригождаются в
разных вещах. Другое дело, что частенько надо где-то переучиться, надо где-то
переподготовиться, чтобы найти свое место. А скорее всего, нам всем, может
быть, не нам всем, а тем, кто сейчас меньше 30-ти, придется… и наверное, тем,
кому меньше 40 лет, придется переучиваться в своей жизни много-много раз,
учиться всегда на постоянной основе, все время познавать что-то новое, потому
что, судя по всему, это веяние времени, и так оно все будет продолжаться.
Т.С.: Вот тебе еще одно направление
креативной индустрии в нашем регионе. Регион нефтезависимый, в котором огромное
количество рабочей силы зависимой будет высвобождаться за ненадобностью, это
десятки тысяч людей, должен как-то переобучиваться, где-то переобучиваться и
кем-то переобучиваться. Это целая отрасль. Кто вот этим будет заниматься? Это ж
тоже. Вот. Должно быть, они этим сами будут заниматься. Вероятнее всего. Но это
надо так вот ровно и понимать, что изменения уже происходят, они колоссальны и
надо на них реагировать адекватно. Я, кстати, смотрел вчера фильм с Ди Каприо
«Не смотрите наверх». Да, он прекрасен. Как раз там ответы на вопросы, как надо
реагировать на стремительно возникающую проблему, развивающуюся проблему и с
какой мотивацией.
Д.Щ.: Что ж, мы завершаем на этой неделе наш
выпуск «О чем говорят». Подписывайтесь на наш канал на Ютубе, в Телеграмме
подписывайтесь, тоже там все новости выходят. И до новых встреч через неделю,
снова все самое интересное обсудим.
Т.С.: Да, друзья, все спасибо! Всем пока! Как
всегда, Инстаграмм, Телеграмм-канал, ВКонтакте, СИА-ПРЕСС, в Ютубе, везде мы
присутствуем. Мы для вас стараемся. Всем пока!
Д.Щ.: До свидания!
Кредит: Ссылка на источник
