Президент Турции Реджеп Тайып Эрдоган прочно вошел в топ-10 политиков мира, чьи имена не сходят со страниц мировых СМИ. Эрдоган успевает быть медиатором при переговорах Украины и России и объединять тюркские государства. За его встречами и заявлениями внимательно следят как в Азии, так и в Европе.
Эрдоган наносит визиты в самые разные страны.
Kaktus.media решил разобраться, почему глава Турции так активизировался в последнее время и какие цели он преследует?
Бакытбек Жумагулов, председатель ОФ «Институт мира и развития Центральной Азии»
— В июне 2023 года в Турции пройдут выборы президента. Учитывая непростую экономическую ситуацию в самой стране с высокой инфляцией и ростом цен на продукты и энергоносители, с падением стоимости турецкой лиры, Эрдогану нужны внешнеполитические успехи. Одним из таких факторов является расширение влияния Турции на тюркоязычные страны.
Эрдоган в своей внешней политике опирается на идею пантюркизма.
Мы видим активизацию Турции и попытки стать не региональным, а мировым лидером или, как минимум, межрегиональным. Это подтверждается тем фактом, что страна обозначила позицию в сирийском конфликте, выразила мнение по поводу армяно-азербайджанского конфликта и войны России с Украиной. Не забывал Эрдоган и об Афганистане, когда проходил вывод сил коалиции из страны.
Мы наблюдаем активизацию деятельности Реджепа Эрдогана и на постсоветском пространстве. Такая аморфная организация, как Союз тюркоязычных государств, актуализировалась и стала организатором саммита тюркских стран. Пока акцентируется внимание на гуманитарном и культурном аспектах, но не исключено сотрудничество и в военной сфере.
Безусловно, военно-политическое сотрудничество стран ЦА и Турции будет беспокоить глобальных игроков, таких как Россия и Китай, ведь Турция — член НАТО, в то время как Кыргызстан и Казахстан являются членами ОДКБ совместно с Россией.
Со стороны Турции была попытка придать статус наблюдателя Северному Кипру в Совете тюркских государств, которая была встречена не очень доброжелательно, так как европейские страны и США не признают Северный Кипр. И Узбекистан, который пытается развивать многовекторное сотрудничество со всеми, очень нервно отнесся к данной идее, высказанной на встрече в Самарканде.
Денис Бердаков, политолог
— Сейчас не очень выгодная политическая ситуация внутри самой Турции — скоро выборы, при этом Эрдоган проявляет чудеса внешней политики, успевая быть везде и всюду. Для него важно показать региональную и международную значимость, чтобы выиграть выборы. Хотя он всегда был активным политиком со своим видением развития региона.
Эрдоган пытается решить сложные вопросы, например, по Северному Кипру, который не хочет признавать ни одна страна. Но решить эту проблему не удастся, потому что это такая же проблемная территория, как Северная Осетия, Абхазия и другие подобные точки на планете. Конечно, чем больше стран признают Кипр, тем больше политических очков будет заработано во внутренней политике. Но пока такой тенденции нет.
Нельзя сказать, что президент Турции пытается подмять под себя страны Центральной Азии, там гораздо более сложная конструкция, чем кажется. Тем более что у стран ЦА, таких как Казахстан и Узбекистан, получается все лучше и лучше поднимать голову. Это страны с богатыми ресурсами, с бурным экономическим ростом.
Экономические, гуманитарно-культурные связи будут нарастать, но гегемоном в регионе Турция уже быть не сможет. Центральная Азия останется многополярной.
Рычагов влияния на страны ЦА в ближайшее время у Турции не появится. Но у этой страны есть свои преимущества: региональный хаб, место для лечения, учебы и отдыха.
Российское образование уходит из региона. Китайское не ценилось здесь никогда, и это место займет Турция.
В Турции хранят деньги, приобретают недвижимость, она поставляет ряд товаров. Конечно, она не займет место России или Китая, но ее влияние усиливается.
Ситуация для Эрдогана в ближайший год будет очень сложной. Если он будет продолжать в том же духе, то весьма вероятно — выиграет выборы, а если он их проиграет, то ситуация изменится.
Зайнидин Курманов, экс-спикер ЖК и проректор Академии МИД КР
— Есть такая поговорка: масштаб личности равен масштабу его возможностей. Эрдоган работает в самых разных направлениях, и у него получается. Он один из самых харизматичных и ярких турецких политиков после Сулеймана Кануни или Ататюрка. Это человек, который занимается большой политикой и решает большие дела. Он востребован, у него много идей, которые касаются Европы, Азии, Африки. Масштаб его деятельности напоминает времена Османской империи, которая шесть веков влияла на мировую политику.
Эрдогана можно назвать политиком-долгожителем, который избирается народом, ведь там невозможно сфальсифицировать выборы. Его можно назвать одним из выдающихся мировых политиков.
Будучи одним из лидеров тюркского мира, он пытается скрепить тюркские республики, создать общий рынок. Турция — это и европейская страна, которая рассчитывает на интеграцию и в Европу. Эрдоган — наследник Османской империи, а османизм — это уникальный синтез Запада и Востока.
Если кто-то думает, что президент Турции хочет стать старшим братом, старшим другом для республик Центральной Азии, то это не так. У него мировой масштаб, и мелкие дела его не очень интересуют. У него задача — вернуть величие турецкому народу. Он ищет опору в ЦА для реализации собственных замыслов. А где он еще будет искать поддержку?
У него не так много времени и много вызовов. И в этот период он должен успеть многое.
— После распада СССР страны Центральной Азии получали активную поддержку от Турции в строительстве национальной государственности. В 1990-е именно Анкара оказала помощь в восстановлении святыни мусульманского мира — мавзолея Ходжи Ахмета Ясави в Туркестане. Год назад, 12 ноября, в Стамбуле состоялся 8-й саммит тюркских стран, на котором формат регулярных встреч был преобразован в международную организацию — Союз тюркских государств. Тогда президент Эрдоган поделился своей мечтой: «Шесть государств — одна нация».
Анкара инициирует собственные проекты евразийства: Турция давно примеривалась к роли лидера тюркских народов.
Так, в Казахстане с первых лет независимости продвигался проект Великого Турана — он и сейчас иногда возникает на краю общественной дискуссии. Исторически он конкурирует с другим периферийным проектом — Центральноазиатским союзом. Когда-то по этой теме велись исследовательские разработки и проводились круглые столы. Идея Центральноазиатского союза продвигалась на деньги внешних грантодателей — и явно как некая альтернатива союзу с Россией. Проектом когда-то интересовались и главы центральноазиатских государств, но дальше деклараций о намерениях дело не шло.
При этом Центральная Азия как регион испытывает большую нужду в совместных решениях и в том, чтобы эти решения исполнялись всеми заинтересованными сторонами. Так, одна только водно-электроэнергетическая проблематика (унаследованная от СССР), а также вопросы обеспечения газом и углем породили клубок больших и трудных противоречий, остро нуждающихся в разрешении.
Между тем политические противоречия между центральноазиатскими странами остаются серьезным препятствием к достижению консенсуса по многим важным вопросам.
В целом же евразийская активность Анкары сталкивается с противоречием. Географическое и геостратегическое положение Турции великолепно, однако по всем границам — не особенно дружественные ей государства и народы.
А все тюркские «родственники», оставшиеся в постсоветской Евразии, не признают Анкару «старшим братом» у себя в регионе.
Таким образом, Турции остается роль евразийского ресурсного хаба. Тем более что энергетика и продовольствие в новом постдолларовом мире будут важнее высоких технологий.
Кредит: Ссылка на источник
