Мы начинаем публикацию книги Макариоса Друсиотиса «Остров Путина» («Putin’s Island»), изданной на Кипре в издательстве Alfadi в 2024 году. Макариос Друсиотис — известный кипрский журналист и автор нескольких книг по истории независимого Кипра. С 2013 по 2014 год он работал советником президента Никоса Анастасиадиса.
Осенью 2014 года его деятельность на этом посту была прервана: Друсиотис был вынужден уйти в отставку после публикации книги о роли великих держав в турецком вторжении на Кипр в 1974 году, где Советский Союз представлен в негативном свете, так как фактически поощрял турецкое вторжение. Это привело к тому, что посол Российской Федерации на Кипре, Станислав Осадчий, оказал давление на президента с требованием уволить Друсиотиса, что Анастасиадис и сделал.
Впоследствии Друсиотис был советником бывшего еврокомиссара Христоса Стилианидиса.
Макариос Друсиотис любезно предоставил Cyprus Daily News право перевести его книгу на русский язык и опубликовать её на нашем сайте.
МАКАРИОС ДРУСИОТИС
«ОСТРОВ ПУТИНА»
Как Кипр стал российским государством-клиентом в самом сердце Европейского союза
Издательство «АЛЬФАДИ»
ПРОЛОГ
В 2013 году я был частью армии волонтеров, работавших над кампанией по избранию лидера правой партии «Демократическое объединение» (DISY) Никоса Анастасиадиса президентом Республики Кипр. Когда он победил на выборах, то назначил меня своим специальным помощником. В то время Кипр находился на грани экономического краха в результате затяжного финансового кризиса и неправильного управления экономикой предыдущим правительством. Со своей должности я мог быть в курсе всех событий и всех закулисных усилий по спасению кипрской экономики. Я записывал все в свой личный дневник и имел полный доступ ко всем соответствующим конфиденциальным документам.
Мое сотрудничество с президентом Анастасиадисом было прервано осенью 2014 года, когда я был вынужден уйти в отставку из-за опубликованной мною книги о роли великих держав в турецком вторжении на Кипр в 1974 году. Советский Союз предстал в моей книге не в лучшем свете, потому что я обнаружил, что Советы фактически поощряли турков к вторжению, подрывая укоренившееся у них убеждение, что Советский Союз — единственная страна, которая твердо поддерживает Кипр на международной арене. В результате посол Российской Федерации на Кипре оказал давление на президента, чтобы тот избавился от меня.
Ближе к концу 2020 года я опубликовал еще одну книгу под названием The Gang, в которой описал подоплеку финансового кризиса 2013 года. В следующем году я опубликовал книгу «Преступление в Кран-Монтане», в которой рассказывалось о попытках решить кипрскую проблему с момента избрания Анастасиадиса и до окончательного краха этого процесса в 2017 году. В 2022 году вышла моя книга «Мафиозное государство», документирующая случаи коррупции во время правления Анастасиадиса.
Главная тема, которая вырисовывается из этой трилогии, — коррупция Анастасиадиса и то, что он был скомпрометирован российскими интересами, как на личном, так и на государственном уровне. В этом англоязычном издании собрана информация из всех трех книг, дополненная дополнительными доказательствами из последующих моих исследований. Она рисует картину российского участия в делах Кипра с момента обретения островом независимости в 1960-х годах и сохранения его влияния на протяжении многих лет.
В книге рассказывается о том, какую роль сыграла Россия в финансовом кризисе 2013 года, поразившем Кипр, и последующем международном скандале, связанном с продажей европейских паспортов российским олигархам и другим международным мошенникам. В книге рассказывается о том, как один российский олигарх смог выкупить всю энергосистему Кипра, чтобы шантажировать свою бывшую жену и заставить ее согласиться на развод на его условиях. Наконец, в статье показано, как Россия смогла использовать свое влияние на политическую и экономическую элиту острова, чтобы заминировать усилия по решению кипрской проблемы, подрывая все попытки воссоединить страну в ущерб острову и его жителям.
Макариос Друсиотис
Апрель 2024 года
Глава 1
«ИНФИЛЬТРАЦИЯ
МАЛЕНЬКОЙ СТРАНЫ»
Я хорошо помню этот день. Было 8:20 15 июля 1974 года. Я находился в своей деревне Саиттас, расположенной в горах Троодос на Кипре. Одетый в шорты цвета хаки, тонкую футболку и шлепанцы, я, как и каждое утро, подметал площадь перед кафе моего отца и слушал по радио обычную раннюю утреннюю передачу с музыкой и разговорами. Внезапно программа была прервана военными маршами. «Это переворот!» — крикнул один из покупателей. Мой отец выключил газ на плите, где готовил кофе. «Магазин сегодня закрыт», — объявил он. Все взрослые тут же принялись обсуждать случившееся. Больше всего их волновала возможность вторжения Турции на остров. Я же был всего лишь подростком, которого внезапно охватили страх и беспокойство. Возившись с радиоприемником, я наткнулся на то, что оказалось любительской радиостанцией. «Макариос жив», — повторяла она, — «переворот провалился». Это меня очень развеселило.
Архиепископ Макариос был первым президентом Кипра после того, как в 1959 году, в год моего рождения, была подписана независимость от Великобритании. Мои родители решили назвать меня в его честь. Макариос — это его церковное имя, означающее «благословенный»; его настоящее имя — Михалис Мускос. Имя Макариос редко встречается на Кипре, поэтому одно и то же имя роковым образом связало мою личность с его.
Переворот 1974 года стал результатом борьбы за власть на Кипре между двумя соперничающими лидерами — политическим лидером архиепископом Ма-кариосом и военным лидером Георгиосом Гривасом, вовлеченным в EOKA (1955-1959).1 Кипрское общество в то время было расколото на сторонников Макариоса и сторонников Гриваса. На чьей стороне был тот или иной человек, обычно решалось в семье. Моя семья была явной сторонницей Макариоса, тем более что среди них был свой Макариос.
В 1973 году перевороту предшествовала попытка трех епископов сместить Макариоса с поста архиепископа на том основании, что он также занимал светский пост президента в нарушение священных канонов Кипрской церкви. Священный синод епископов отказался от его церковного имени Макариос и стал называть его светским именем Мускос. Последствия этой политической поляризации коснулись и меня, поскольку все мои знакомые, поддерживавшие Гриваса и епископов, стали называть меня тоже Мускосом, вместо моего собственного имени Макариос. Я часто бывал в слезах — это была первая политическая травля, которую я пережил.
Позже в тот же день группа путчистов устроила баррикаду на крупной дорожной развязке всего в ста метрах от моего дома. Я был в ужасе от того, что из-за моего имени на меня могут обрушиться последствия. Я лежал в кровати, спрятав радио под подушку, прижав уши к любительской радиостанции, опасаясь, что путчисты, которые уже были на нашем заднем дворе, могут подслушивать. Потом радио замолчало. Передачи так и не вернулись в эфир. Путчисты победили.
В следующие несколько дней я стал смелее и, будучи любопытным ребенком, подошел к импровизированному штабу, который путчисты устроили на дороге, рядом с садом абрикосовых деревьев, и познакомился с ними и их установкой. Тень большого дерева служила им ин-террористическим центром. Другое дерево служило укрытием для их оружия. Под другим сидел командир и давал указания по поводу проводимых операций. Они часто посылали меня выполнять их поручения, приносить сигареты, воду, все, что им было нужно.
Через два или три дня я уже болтался рядом, когда один из путчистов по имени Форис начал рассказывать о том, как он впервые покурил дурь. При упоминании слова «гашиш» я взбесился.
Один парень там, который знал меня, сказал: «Эй, что там с Макариосом, кто-нибудь, принесите ему воды». Услышав мое имя, Форис вскочил и спросил, как, я сказал, меня зовут? «Макариос», — ответил я, дрожа от страха. «О нет, это не так», — сказал он своим глубоким гортанным голосом. «Отныне это Николаос», — так звали сына, которого путчисты только что привели к присяге в качестве президента, человека по имени Ни-колаос Сэмпсон. Все разразились хохотом, включая Фориса. Поняв, что это все шутка, я расслабился. Но у этой шутки была своя развязка. Форис решил, что Николаосу нужно креститься, поэтому они подхватили меня за руки (я тогда едва весил тридцать килограммов) и отнесли к близлежащей плотине, где бросили в воду, символически окрестив Николаосом.
Я все еще был Николаосом, когда четыре дня спустя, ранним утром 20 июля, произошло турецкое вторжение. «Просыпайся, турки уже здесь!» — сказала моя мать, тряся меня, когда я лежал в кровати, и это было самое страшное пробуждение в моей жизни. Мне не стоило беспокоиться, потому что настоящие бои были за много миль отсюда. Между моей деревней Саиттас и Киренией, где происходила высадка, были две высокие горные гряды. Фактически Саиттас стал убежищем для сотен беженцев, хлынувших из районов, захваченных турецкой армией.
Услышав новость о том, что пришли турки, отважные путчисты разобрали блокпост, погрузили вещи в машины и исчезли, надо думать, чтобы отправиться сражаться с турками на передовой. На самом деле они отправились на запад, в турецкую кипрскую деревню Агиос Николаос, которая находится между районами Лимассол и Пафос. Некоторые из них вернулись с грузовиком награбленного.
После того как путчисты покинули баррикаду, я снова посетил их «штаб». Под деревьями остались только следы ног и пустые сигаретные пачки. Тысячи пустых гильз лежали, разбросанные вдоль дороги. Не знаю, сколько патронов было выпущено в воздух, но местность напоминала поле боя. Позже мимо проехал мусорщик, наполнил несколько мешков гильзами, погрузил их в свой фургон и увез. Я заметил оставленную четырехпатронную упаковку винтовочных патронов и забрал ее домой. Не думая о том, что это может быть опасно, я открыл один из патронов. Внутри я увидел какой-то мягкий материал, похожий на тонкие макаронные ленточки. Я зажег одну и обнаружил, что она легко воспламеняется, а после сгорания оставляет на полу несмываемую черную линию. Оказалось, что это был порох. Я использовал его, чтобы написать слово «МАКАРИОС» на различных найденных цементных поверхностях — мой первый акт «сопротивления».
Недели превратились в месяцы, а затем и в годы, и все свое подростковое время я прожил с томительным чувством несправедливости, что трагедия, постигшая нас в 1974 году, была западным заговором. По крайней мере, именно это мы все слышали из уст различных политиков и читали в нескончаемом потоке статей в газетах. Многие из нас выражали свой гнев, выходя на массовые демонстрации, особенно в первые годы после вторжения. Первая демонстрация, в которой я принимал участие, прошла в Лимассоле через несколько месяцев после вторжения. Мы собрались у порта, чтобы поприветствовать заместителя министра иностранных дел Советского Союза Леонида Ильичева, который прибыл на Кипр на корабле из Пирея. В те дни единственная связь Кипра с внешним миром осуществлялась по морю, потому что единственный аэропорт острова, расположенный в Никосии, после прекращения огня оказался в буферной зоне и был запрещен. Лозунги «НАТО — ЦРУ — Треасон» гулко отдавались в атмосфере. В Лимассоле мы вышли на демонстрацию против британских баз, а в Никосии наши сокурсники устроили демонстрацию у «посольства смерти», Америки.
Позже, в следующем году, когда британское правительство решило разрешить туркам-киприотам, укрывшимся на британских базах, отправиться в Турцию — а оттуда на оккупированный север Кипра, — мы устроили длинный марш к авиабазе в Акротири. Не знаю, кто организовал все эти автобусы, в которые мы втиснулись, чтобы отвезти нас из Лимассола на окраину баз, откуда мы пешком преодолели десять километров до ворот.
Мы перекрывали дороги, жгли машины и грабили припасы, которые везли в грузовиках. В какой-то момент один из моих товарищей по классу, Паникос Деметриу, выставил руки перед британской бронемашиной Marmon Harrington, чтобы преградить ей путь. Но машина продолжала двигаться вперед, сбила его с ног и проехала по его телу. Я случайно оказался рядом с ним и услышал хлюпанье звук, который издала бронированная машина, врезавшись в молодое тело Паникоса. Он умер на месте. Потрясенный тем, что я только что узнал, я развернулся, чтобы пешком вернуться в свою деревню, которая находилась в сорока километрах от меня. Я устал, был голоден и чувствовал тяжесть в груди, смесь гнева, несправедливости, отчаяния и страха. Мне пришлось пройти долгий путь, чтобы покинуть территорию баз, а потом поздно ночью я добрался до дома на попутках.
В те доинтернетные времена единственным источником новостей были ежедневные газеты. Большинство студентов, особенно политизированных, покупали газеты. В моей школьной сумке всегда лежала газета. Сначала я читал рупор коммунистической партии AKEL — Haravgi, но он был слишком консервативен для моих тогдашних «революционных» устремлений, поэтому я обратился к газете социалистической партии EDEK — Ta Nea. На их страницах я пришел к убеждению, что переворот и вторжение в страну были заговором НАТО, а Макариос, как бескомпромиссный лидер, стал окончательной жертвой. Мы не ждали от Запада ничего, кроме еще большего зла, и с симпатией относились к Советскому Союзу. Я до сих пор слышу, как в моих ушах звучит лозунг «Макариос в Москве», который доминировал на студенческих демонстрациях того времени. Я был постоянным слушателем греческой языковой программы радио «Здесь Москва», которая выходила в эфир каждый вечер в восемь часов. Помню, я заметил, что там никогда не было негативных упоминаний о Турции, но мои антизападные и антинатовские настроения были настолько сильны, что ничто не могло их поколебать.
Я всегда хотел стать журналистом, с самого детства, чтобы разоблачить этот великий заговор, который был направлен против Кипра. В 1988 году я действительно стал им. Три года спустя я опубликовал свою первую книгу, которая была жизнеописанием Макариоса, представляя его как последнюю жертву иностранного заговора. Со временем моя любовь к исследованиям заставила меня копнуть глубже, и я начал читать первоисточники. Именно тогда у меня появились первые сомнения в «правдивости» кипрской проблемы. Именно изучая первоисточники, я обнаружил, что Советский Союз использовал Кипр, чтобы подорвать НАТО. На самом деле именно Советский Союз в первую очередь разжег кризис в отношениях с Турцией и подорвал все попытки решить кипрскую проблему. Весь мой мир рухнул. После этого осознания я почувствовал, что обязан пересмотреть свои прежние труды и рассказать правду. Оглядываясь назад, я понимаю, что многое из того, что я пережил, не было ни случайным, ни спонтанным, а сознательно направлялось какой-то невидимой рукой. Начиная с автобусов, которые везли нас на демонстрации, и заканчивая лозунгами, которые нас заставляли выкрикивать, и историями, которые мы читали в газетах и которые формировали наше восприятие событий, — все было частью российской пропагандистской машины.
Много лет спустя я узнал, как именно работала эта машина, когда прочитал книгу бывшего агента КГБ Станислава Левченко «На неправильной стороне: Моя жизнь в КГБ». Помимо прочего, Левченко очень подробно описывает процедуры, которым следует КГБ, чтобы внедриться в СМИ и сформировать общественное мнение. Только после того, как я прочитал эту книгу, меня осенило, что я сам был мишенью КГБ. Это случилось примерно в 1995 году, когда я работал в газете Phileleftheros, отвечавшей за освещение деятельности Министерства обороны. Однажды мне позвонил человек, представившийся дипломатом из российской эмбарго. Он сказал, что хочет встретиться со мной.
Мы договорились встретиться на площади Элефтерии, откуда отправились на прогулку по старому городу. Он был новичком на Кипре и говорил на ломаном греческом. Он сказал, что перед отправкой на Кипр брал интенсивные уроки греческого. Он рассказал мне о дружеских отношениях Кипра с Россией, о том, что у них нет контактов с оккупированным севером и что Россия — единственная поддержка Кипра в Организации Объединенных Наций. Затем он перешел к делу, а именно к продвижению российских систем вооружения. Он сказал, что они превосходят западные и что он хотел бы держать меня в курсе событий в оборонной промышленности. Кипр уже заказал российские танки Т-80, и ведутся переговоры о покупке ракет С-300. Поскольку я освещал в газете вопросы обороны, мой собеседник хотел завербовать меня для написания статей, благоприятных для российских систем вооружения.
Когда встреча подошла к концу, русский дипломат спросил меня, нравится ли мне какая-то конкретная марка импортного вина. Я ответил, что мне нравится Saint-Émilion. Правда заключалась в том, что я ничего не знал об иностранных винах. В те времена Кипр был закрытым рынком, и иностранные вина были дефицитными и дорогими. Киприоты пили в основном местное вино. Так получилось, что за несколько дней до этого меня пригласил в гости мой друг-киприот, работавший в министерстве иностранных дел Кипра, Тасос Тзионис, который подал к своему столу вино Saint-Émilion. Поэтому, когда русский задал мне этот вопрос, это была единственная марка вина, которая пришла ему на ум. Когда мы снова встретились через пару недель, он положил в мою машину ящик Saint-Émilion. То же самое произошло и в следующий раз, когда он снова приехал с ящиком вина и предложением написать статью о российских системах вооружения. Это была наша последняя встреча. Я не ответил ни на одно из его других предложений встретиться, и на этом наши отношения закончились. Я никогда не писал о российских системах вооружения и был, пожалуй, единственным журналистом, критиковавшим соглашение Кипра о покупке ракет С-300 у России, когда 90 % общественного мнения поддерживало это решение 2.
Спустя годы, когда я прочитал мемуары Станислава Левченко, объясняющие, как КГБ соблазнял кого-то стать агентом или переманивал на советскую сторону, я понял, что сам был такой мишенью. «Начав с обычного, даже невинного, дружеского контакта, — пишет он, — офицер, ведущий дело, постепенно находит уязвимые места потенциального агента, играет с ним, как рыбак играет с рыбой, пока не поймает ее, и заманивает к себе. Он продолжает делать предложения, осторожно предлагает подарки и начинает выпрашивать услуги, пока его цель не будет поймана. Тогда цель становится агентом и вольно или невольно должна сотрудничать с КГБ.»
Как пишет Левченко, самые полезные слуги советской пропаганды — это идеологи, люди, которые думают, что делают то, что делают, ради какого-то идеала, например блага своей страны. Судя по моему происхождению, я был главным кандидатом на то, чтобы попасть в такую ловушку. К счастью, мне удалось вырваться. Но, просматривая статьи в кипрской прессе с 1960-х годов до сегодняшнего дня, меня осеняет, что многие мои коллеги этого не сделали. Они долгое время страстно служили российским интересам за счет Кипра, будучи уверенными в обратном, а именно, что они служат интересам своей страны, тогда как на самом деле они были жертвами многолетнего промывания мозгов.
Когда позже я начал распутывать нить российской политики в отношении кипрской проблемы, она вернула меня в те дни, когда я родился, когда родилась и Республика Кипр. Когда я начал собирать доказательства того, что Кипр был жертвенным агнцем в угоду советским, а затем и российским интересам, весь мой мир разбился вдребезги, и я посвятил себя исследованиям, чтобы донести эту правду до широкой общественности. Вывод моего исследования заключается в том, что Кипр — это, пожалуй, единственный пример западного государства, которое с момента своего образования в 1960 году и по сей день находится под советским, а затем и российским влиянием, даже не осознавая этого.
Как все это было устроено
Двигателем советского влияния на Кипре была мощная коммунистическая партия АКЕЛ, которая была напрямую связана с Коммунистической партией Советского Союза (КПСС) и получала от нее указания. В ноябре 1960 года, всего через три месяца после того, как Кипр стал независимым государством после восьмидесяти двух лет правления британцев, в Москве состоялась встреча коммунистических и рабочих партий со всего мира, на которой обсуждался китайско-советский спор о том, какую позицию должно занять международное коммунистическое движение по отношению к Западу 3.
По итогам встречи была принята единогласная декларация, в которой излагались идеологические и политические основы подхода Советского Союза к Западу.4 Газета «Нью-Йорк Таймс», которая первой сообщила об этом опубликовал обширные выдержки из содержания декларации, назвав ее «Манифестом холодной войны «5 , потому что она стала основой для бескровной войны, объявленной Советским Союзом против Запада. Холодная война продолжалась до 1991 года, когда Советский Союз распался.
Подоплека московской декларации заключалась в том, что Запад — особенно НАТО и СЕНТО 6 — планировал глобальную ядерную войну, и международное коммунистическое движение было обязано предотвратить ее. Московская декларация заложила основу для международной пропагандистской кампании, которая должна была разоблачить так называемый воинственный Запад и показать коммунистическое движение как защитника мира во всем мире.
Согласно Московской декларации, Советский Союз должен был начать всемирную кампанию за мир против США, Великобритании, Западной Германии и оборонных пактов НАТО и СЕНТО. В качестве первоочередных задач коммунистического движения ставилась ликвидация иностранных военных баз в бывших колониях западных стран. Для реализации этой политики в Советском Союзе была создана мощная пропагандистская машина, координируемая Международным отделом КПСС.
Различные коммунистические партии по всему миру были подчинены Советскому Союзу как по идеологическим, так и по экономическим соображениям и неукоснительно следовали его указаниям. Помимо коммунистических партий, Москва использовала основанные и финансируемые КГБ международные фронтовые организации 7, главной задачей которых был подрыв Запада.8 По словам бывшего агента КГБ Станислав Левченко 9, эти организации охватывали весь спектр политической, культурной, спортивной, профсоюзной и профессиональной деятельности. В докладе Госдепартамента перечислены двенадцать таких организаций,10 наиболее важными из них были Всемирный совет мира и Афро-Азиатская организация солидарности народов (ААПСО)11.
Советская пропаганда была особенно эффективна в так называемых активных мерах, которые представляли собой тайные действия без каких-либо моральных ограничений, направленные на разрушение отношений между враждебными Советскому Союзу государствами, подрыв их лидеров, а также их институтов и ценностей, и дискредитацию противников СССР. Активные меры включали в себя различные методы введения в заблуждение и дезинформации общественного мнения, которые были неотъемлемой частью и дополнением традиционной дипломатии, практиковавшейся Советским Союзом.12 Важнейшей опорой механизма активных мер был КГБ, который осуществлял такие действия, как распространение дезинформации, создание фальсификаций и проникновение в политические организации и средства массовой информации.13
Московская конференция стала началом прямой связи АКЕЛ с КПСС. АКЕЛ приняла Московскую декларацию на своем 10-м съезде 14, полностью ей подчиняясь, и не отступила ни от одного из ее руководящих принципов. В своей речи в Праге в 1962 году генеральный секретарь АКЕЛ Эзекиас Папаиоанну заявил очевидное: «Ни один коммунист не достоин своего имени, если он проводит политику, не одобренную Москвой «15.
Одним из основополагающих принципов Московской декларации была «общая позиция в борьбе за общие цели» всех коммунистических и рабочих партий под руководством КПСС, которая представляла «революционные принципы пролетарского интернационализма».16 Это означало, что при решении кипрской проблемы на первом месте стояли интересы международного коммунистического движения. С тех пор все, что решала КПСС, АКЕЛ выполняла, не имея никакого механизма для консультаций или обсуждения в случае разногласий.
СССР был первым государством, установившим дипломатические отношения с Кипром. Советское посольство на острове состояло из 50 человек и было в три раза больше американского.17 Размер советского посольства был соразмерен тому значению, которое Москва придавала Кипру. Согласно советской практике, 50 % дипломатического персонала составляли агенты КГБ, занимавшиеся активной деятельностью. Советское посольство стало «оперативной базой» КГБ на Кипре для подрыва независимости Кипра и, как следствие, сплоченности НАТО в восточном Средиземноморье.
Генеральный секретарь АКЕЛ находился в постоянном контакте с советским посольством, а для принятия важных решений даже ездил в Москву, получая от Международного отдела КПСС указания по всем серьезным вопросам. Такие указания Центральный секретариат АКЕЛ передавал в Политбюро, где они одобрялись и поступали в качестве рекомендации в Центральный комитет, который — обычно единогласно — превращал их в «коллективное решение». Решения Центрального комитета обязательны к исполнению, и, исходя из принципа демократического централизма, каждый член партии обязан их выполнять.
Согласно архивам КПСС, хранящимся в Гуверовском институте 18, АКЕЛ отправляла своих членов в Москву, где они проходили обучение в КГБ секретной деятельности. Обучение включало в себя способы борьбы с возможным проникновением секретных служб в партию 19, сбор, анализ и обработку информации, различные методы нелегальной слежки 20, а также обучение технике радиосвязи и перехвата 21.
В то время АКЕЛ была единственной организованной партией на Кипре с инфраструктурой и оплачиваемым персоналом. Партийный аппарат получал финансовую поддержку из Москвы в виде прямого финансирования. Согласно исследованиям в архивах КПСС, только в 1973 году АКЕЛ была оказана финансовая помощь в размере 140 000 долларов 22, что было астрономической суммой по экономическим меркам того времени. В архивах Гуверовского института, посвященных КПСС, также содержится образцовая коллекция документов о деятельности КПСС с 1922 по 1992 год. Среди них семь примеров денежных переводов в АКЭЛ в 1980-х годах на общую сумму 100 000 рублей. Эти документы проливают свет на процесс, с помощью которого АКЕЛ обеспечивала себе финансирование. Политбюро направляло запрос в Секретариат ЦК КПСС через Международный отдел. Когда запрос был одобрен, давались указания положить деньги в твердой валюте на депозит в советском банке и впоследствии направить их в АКЕЛ по каналам КГБ.
Таким образом, АКЭЛ, будучи идеологически и экономически зависимой от Москвы, направлялась КГБ через Интернациональный отдел КПСС и полностью посвятил себя принципам интернационализма. Объясняя это раболепие перед Москвой, генеральный секретарь АКЕЛ Эзекиас Папаиоанну сказал: «Мы не верим, что можно быть антисоветчиком или каким-либо образом выступать против Советского Союза и при этом считать себя коммунистом. Это совершенно неприемлемо и несовместимо «23.
Альянс АКЕЛ и Макариоса
Макариос был против Цюрихских соглашений, по которым Кипрская республика была создана как независимое государство. Он принял их по необходимости, так как вооруженная борьба ЭОКА против британцев (1955–1959) закончилась неудачей, и опасность раздела Кипра была неминуема. Однако втайне он по-прежнему выступал за союз с Грецией (энозис). Макариос надеялся, что станет президентом и продолжит борьбу за энозис дипломатическими методами. Его несогласие с Цюрихскими соглашениями стало тем моментом, когда он согласился с Советским Союзом, хотя и по другим причинам, и, как следствие, с АКЕЛ. Стратегия Москвы заключалась в том, чтобы поощрять и поддерживать его денонсировать их.
АКЕЛ с самого начала осуждала Цюрихские соглашения, которые подписал архиепископ Макариос, выступая против возвращения Великобританией баз на остров в рамках соглашения, так как это позволило бы сохранить остров в сфере влияния Запада. 24 На первых президентских выборах в стране, состоявшихся 13 декабря 1959 года, АКЕЛ вместе с правыми сформировала фронт против Макариоса под лозунгом оппозиции Цюрихским соглашениям. Макариос победил, набрав две трети голосов. Сразу после выборов АКЭЛ повернулась лицом к Макариосу и начала возделывать почву для политического сотрудничества. Разворот АКЕЛ стал результатом советского руководства.
АКЭЛ стремилась к «полномасштабному антиимпериалистическому единству народа на основе программы-минимум борьбы», направленной на “завершении независимости” и отказ от договоров о гарантиях и союзе, которые привязывали Кипр к колеснице Запада.26 АКЕЛ считала, что международные события «в пользу мира, свободы и социальной справедливости», то есть рост международного влияния Советского Союза, создают условия для реализации национальных устремлений, то есть для энозиса — объединения Кипра с Грецией.27
Эти позиции АКЕЛ были совместимы с решениями, принятыми несколькими месяцами позже Московской конференцией, призвавшей международное коммунистическое движение к борьбе против НАТО и СЕНТО. Существование этих коалиций и их военных баз, говорилось в декларации, «ставит под угрозу мир и безопасность во всем мире» и свидетельствует о том, что жизненные интересы рабочего движения делают необходимым, чтобы коммунистические и социал-демократические партии предприняли
«совместные действия в национальном и международном масштабе» за «ликвидацию военных баз на чужих территориях «28.
Более того, СССР имел особый интерес к Турции, которая была членом НАТО и СЕНТО. Россия стремилась получить доступ к Средиземному морю еще со времен царей. Турция была преградой для амбиций Москвы на суше, в воздухе и на море, поскольку контролировала проливы. Цюрихские соглашения стабилизировали роль Турции в западной системе безопасности, и Советский Союз был заинтересован в том, чтобы подорвать ее.
Советский Союз также с самого начала был против Цюрихских соглашений. Соглашение считалось «колониальной конспирацией», направленной против независимости кипрского народа, противоречащей «принципам Устава ООН, который провозглашает право каждого народа самому решать свою судьбу».29 По мнению «Правды», Цюрихское соглашение «отвергает самоопределение», а уступки Греции Великобритании и Турции представляют собой «неприемлемую капитуляцию за счет кипрского народа».30 Российское информационное агентство ТАСС в редакционной статье заявило, что соглашения — это не последнее слово, так как кипрский народ имеет право «освободиться от иностранного господства всеми доступными средствами».31
Москва заняла такую позицию из-за тесных связей Кипра с НАТО и создания британских баз на острове.32 В секретном джентльменском соглашении между премьер-министрами Греции и Турции Константинос Караманлис и Аднан Мен-дерес также обещали поддержать вступление Кипра в НАТО.33 Макариос отказался,34 не потому что он был настроен антизападно, а потому что это закрепило бы Цюрихские соглашения, тогда как он хотел их отменить.
Позиция, занятая Москвой в пользу самоопределения Кипра, воодушевила Макариоса, который поверил, что нашел поддержку у великой державы, чтобы отменить соглашения. Сразу же после прихода к власти он начал развивать отношения с Вьетнамским Союзом. Были подписаны торговые соглашения об экспорте сельскохозяйственной продукции с Кипра в Советский Союз, а Москва обещала помощь в самых разных областях. В то же время на Кипре были созданы местные отделения подставных организаций КГБ, а все молодежные, женские, студенческие и профсоюзные организации АКЕЛ были связаны со своими коллегами в Москве. Кроме того, была основана Ассоциация дружбы Кипра и Советского Союза, а в Никосии открылся Советский культурный центр.
Западная пресса стала негативно относиться к тесным отношениям Кипра с Советским Союзом 35, выражая опасения, что с усилением АКЕЛ Кипр превратится в еще одну Кубу в результате выборов.36 Однако Москва не собиралась превращать Кипр в коммунистическую страну. Они считали, что смогут отменить Цюрихские соглашения, сотрудничая с Макариосом, а не приводя к власти АКЕЛ.
Макариос, со своей стороны, был убежден, что Кипр сможет добиться независимости через Организацию Объединенных Наций, что откроет путь к самоопределению, а значит, он сможет добиться энозиса. Его стратегия заключалась в том, чтобы обратиться к Генеральной Ассамблее ООН и через Устав добиться подтверждения права кипрского народа на самоопределение. Чтобы получить необходимое большинство голосов, он должен был заручиться поддержкой Советского Союза и других стран-членов, не находящихся под влиянием Запада. Поэтому он решил, что Кипр должен присоединиться к Движению неприсоединения. Советский Союз спланировал ряд активных мер на Кипре и начал их осуществлять, чтобы проникнуть в страну до того, как Запад успеет установить свой сюзеренитет над островом. Под прикрытием АКЭЛ местные отделения всех подставных организаций Москвы развернули активную деятельность против британских баз. Одновременно они проникли в местную прессу, которая в то время обладала огромным влиянием на формирование общественного мнения.
Полагая, что пользуется поддержкой Советского Союза, и в союзе с АКЕЛ, Макариос в 1963 году попытался пересмотреть Кон-ституцию. Его заявленное намерение состояло в том, чтобы улучшить неработающие положения Цюрихских соглашений. Эта попытка привела к распаду Республики Кипр как двухобщинного государства. 1964 год стал годом кризисов и межобщинных конфликтов. Макариос, по сути, пытался создать на Кипре чисто греческое государство, приняв в качестве официальной политики энозис — объединение с Грецией.
В июне 1964 года Турция попыталась вторгнуться на Кипр, но отменила свои планы после вмешательства Соединенных Штатов. Соединенные Штаты начали секретные переговоры с Грецией и Турцией об энозисе в обмен на предоставление Турции военной базы на Кипре. Макариос не согласился и в августе 1964 года отдал приказ о проведении военной операции против анклава турок-киприотов в районе Мансура-Коккина на северо-востоке Кипра. Турция ответила воздушной бомбардировкой Кипра. Макариос обратился за помощью к Москве. Тогдашний лидер Советского Союза Никита Хрущев пообещал Макариосу военную помощь. В то же время Советский Союз начал консультации с Турцией о двустороннем сотрудничестве во всех областях.
Стратегическая цель России заключалась в том, чтобы выманить Турцию из НАТО. Турция была сильнейшим членом НАТО в Европе, имела границы с Советским Союзом и американские военные объекты на своей территории. Кроме того, Советский Союз стремился получить доступ к Средиземному морю. Турция контролировала доступ по суше и воздуху, а также по морю через проливы. Поэтому Москва, подтолкнув Кипр к подрыву Цюриха, сделала крупные экономические предложения Турции в надежде заставить ее выйти из НАТО.
В то же время Россия заверила Макариоса и АКЕЛ, что будет защищать Кипр в случае турецкого вторжения. Используя присутствие советского флота в Средиземном море, Макариос пресек все попытки решить кипрскую проблему в новой и усовершенствованной версии Цюрихского соглашения, рассчитывая, что течение времени заставит турок-киприотов согласиться на миноритарный статус в составе греческого государства.
В 1974 году греческая хунта устроила переворот на Кипре, что дало Турции предлог для вторжения на Кипр. К концу операции Турция оккупировала около трети острова, изгнала греческое кипрское население и вывезла на север всех турок-киприотов, проживавших на юге. Советский Союз был единственной великой державой, поддержавшей турецкое вторжение, но его пропагандистская машина на Кипре убеждала население, что вторжение было заговором НАТО.
Кризис на Кипре разрушил сплоченность НАТО. Греция отказалась от участия в военной части альянса. Конгресс США ввел эмбарго на продажу оружия Турции. В отместку Турция закрыла все американские военные объекты в стране. Турция вступила в период экономического кризиса и международной изоляции. Советский Союз, сохраняя свое влияние на Кипре, продолжал подпитывать общественное мнение теориями заговора запада.
Кипр — отличный пример того, насколько эффективной может быть советская пропаганда. Хотя Советский Союз поддержал турецкое вторжение, он не только скрыл свою негативную роль, но и сумел убедить греков-киприотов в том, что является бескорыстным союзником. Это произошло благодаря его влиянию на политическую систему и проникновению в СМИ.
Путин и членство в ЕС
С 1960 по 1990 год Кипр находился под советским влиянием. Только после того, как в 1990 году Советский Союз оказался на грани распада, Кипр начал ориентироваться на Запад и подал заявку на вступление в ЕС. Однако его нерешенная национальная проблема стала препятствием для начала переговоров о вступлении.
Перспективы вступления Кипра набрали обороты, когда Европейский союз решил сделать большое расширение на восток, включив в свое лоно двенадцать стран бывшего советского блока.
В то же время перспективы вступления Кипра в ЕС создавали возможность для урегулирования кипрской проблемы. Именно имея в виду вступление в ЕС, в декабре 1999 года тогдашний генеральный секретарь ООН Кофи Аннан выступил с новой инициативой по решению проблемы Кипра. В конце месяца Совет ЕС, собравшийся в Хельсинки (Финляндия), приветствовал начало переговоров и подчеркнул, что «политическое решение проблемы будет способствовать вступлению Кипра в Европейский союз». Он добавил, что «если к моменту завершения переговоров о вступлении решение не будет найдено, то решение Совета о вступлении будет принято без предварительного условия». Это было историческое решение для Кипра, потому что оно означало, что он больше не будет заложником Турции. Более того, оно создавало перспективы для примирения не только между греками и турками Кипра, но и между Грецией и Турцией.
ЕС — это, пожалуй, самый успешный проект по обеспечению мира, безопасности и процветания в истории человечества. Идея заключалась в том, что модель ЕС, основанная на общих экономических интересах, может принести эти преимущества и Кипру. Параллельно со вступлением Кипра в ЕС также продвигалась идея открытия переговоров о вступлении между Турцией и ЕС. Этот трехсторонний подход, при котором кипрская проблема будет решена, весь Кипр вступит в ЕС, а между ЕС и Турцией начнутся переговоры о вступлении, стал фоном для реализации крупной международной инициативы, крайним сроком которой было 1 мая 2004 года, когда должно было произойти расширение ЕС.
Это соглашение восстановило бы баланс 1960 года, когда была провозглашена Республика Кипр. Кипр, как европейская территория, приобрел бы западную ориентацию и перестал бы быть источником трений между Грецией и Турцией, а вместо этого стал бы частью сотрудничества между союзниками по НАТО. Эта политика была одобрена новым турецким лидером Тайипом Эрдоганом, который пришел к власти в ноябре 2002 года. Две недели спустя генеральный секретарь ООН Кофи Аннан представил всеобъемлющую основу для кипрского урегулирования.
Решение, которое предусматривал «План Аннана», заключалось в создании двухзональной двухобщинной федерации между двумя политически равными государствами. Государство греков-киприотов на юге должно было занять 72 % территории Кипра, а государство турок-киприотов на севере — 28 %. Он предусматривал переселение турок-киприотов с земель, которые будут возвращены под власть греков-киприотов, и возвращение трети недвижимости греков-киприотов на севере первоначальным владельцам, а остальная часть должна была быть компенсирована или обменена на недвижимость турок-киприотов на юге. Сегодня контролируемая турками часть Кипра, включая буферную зону, составляет 38 % от общей территории Кипра. План также предусматривал сроки вывода турецких войск с территории острова, согласованное соотношение численности греков и турок на каждой стороне и финансовые стимулы для реабилитации поселенцев, прибывших на Кипр из Турции за годы, прошедшие с момента вторжения. Самым важным преимуществом плана урегулирования было то, что на всей территории страны будут действовать европейские нормы.
Попытка применить европейскую модель примирения на Кипре была сорвана в результате двух негативных событий. Одним из них был приход к власти в России Владимира Путина, бывшего агента КГБ, а другим — политическая обстановка на Кипре, которая была очень благоприятной для России, благодаря приходу к власти в 1989 году Димитриса Христофиаса в качестве генерального секретаря Коммунистической партии Кипра (АКЕЛ).
В декабре 1999 года, как раз когда была запущена процедура решения кипрской проблемы, Путин сменил Бориса Ельцина на посту президента. Сразу после укрепления своей власти он приступил к реализации практики бывшего Советского Союза по дестабилизации демократии на Западе. Кипр должен был стать одним из первых проектов вмешательства России во внутренние дела другой страны после распада Советского Союза.
Генеральный секретарь АКЕЛ Димитрис Христофиас был продуктом советского партийного конвейера, он жил и обучался в СССР, где усвоил советскую культуру и стал догматически преданным международному коммунистическому движению. Он подчинялся Москве вне зависимости от того, кто и как управляет Россией. Кроме того, он был националистом. Благодаря его поддержке в 2003 году президентом Кипра был избран Тасос Пападопулос, сторонник жесткой националистической линии. Москва смогла проникнуть в СМИ и наладить связи с Церковью, потому что у них была общая православная религия. Таким образом, в 2004 году на острове был восстановлен нечестивый союз националистов, коммунистов и церкви, а средства массовой информации были привлечены для того, чтобы убить перспективу решения проблемы.
Кипр смог добиться вступления в ЕС в 2003 году, потому что с крахом коммунизма страна освободилась от советского влияния. В 2004 году кипрский вопрос впервые с 1974 года оказался на пути к решению. Именно в этот исторический момент Россия вновь появилась на сцене с намерением остановить развитие событий.
Кульминация процесса поиска решения совпала со сменой караула в российском МИДе, когда в феврале 2004 года пост министра иностранных дел занял Сергей Лавров, ранее работавший постоянным представителем России в ООН. Первое публичное возражение России против развития событий на Кипре было высказано заместителем министра иностранных дел Владимиром Чижовым 37 на конференции в Берлине в феврале 2004 года. Чижов назвал попытки решить кипрский вопрос в ускоренном порядке опасным процессом, который может иметь непредвиденные долгосрочные последствия.
На пресс-конференции в Москве несколько недель спустя Лавров высказал возражения России против процесса ООН и намекнул, что греко-кипрская сторона ошиблась, приняв его, напомнив, что попытка арбитража, предпринятая Генеральным секретарем ООН, в итоге была отклонена народом 38.
На следующий день Лавров и президент Пападопулос поговорили по телефону, после чего МИД России объявил, что они согласились с необходимостью справедливого и жизнеспособного решения кипрского вопроса «путем достижения взаимоприемлемых договоренностей без внешнего влияния «39. Пападопулос, которому совсем не нравилось направление развития событий, обрел мощного союзника в своих попытках обратить их вспять. С согласия АКЕЛ, а также при поддержке России в Совете Безопасности Пападопулос стремился не придерживаться Нью-Йоркского соглашения и избежать референдумов. Если все провалится, его план заключался в том, чтобы заставить народ отвергнуть его на референдуме.
Тогдашний лидер турок-киприотов Рауф Денкташ также был соучастником этих планов, потому что он так же яростно выступал против философии, лежащей в основе плана Аннана, как и Пападопулос. На переговорах обе стороны подрывали процесс постоянными обвинениями, в результате чего некоторые люди окрестили обоих мужчин «Денкташопулос». Таким образом, первый этап согласованной в Нью-Йорке процедуры не только не принес никаких результатов, но и углубил атмосферу подозрительности в отношении Запада и ООН.
В последнюю неделю марта 2004 года процедура вступила во вторую фазу с проведением конференции в Бургенштоке (Швейцария), в которой также приняли участие Греция и Турция. Денкташ отказался от участия, а Пападопулос покинул конференцию, чтобы присутствовать на заседании Совета ЕС в Брюсселе. Пападопулос отказался от переговоров, потому что улучшенный план решения проблемы не входил в его намерения. Вместо этого он встречался с сыном Рауфа Денкташа, Сердаром, в кулуарах и обсуждал с ним возможные способы избежать референдумов.
После завершения второго этапа генсек ООН должен был приступить к третьему этапу — арбитражу, который заполнит пробелы там, где соглашение не было достигнуто. Российский МИД, который с самого начала был против того, чтобы ООН выступала в качестве арбитра, заявил: «Мы убеждены, что усилия, которые сейчас предпринимаются под эгидой ООН, могут увенчаться успехом только при добровольном согласии самих киприотов, греков и турок «40.
Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан представил свой окончательный план 31 марта 2004 года. Президент Пападопулос немедленно придал ему негативный оттенок, заявив, что он не сбалансирован и что Генеральный секретарь отдал предпочтение турецкой стороне, — вывод, не имеющий под собой никакой правды. Когда согласованная процедура подошла к концу, Пападопулос использовал последнюю карту в своем распоряжении — заставил народ отвергнуть план на референдуме.
Судьба плана во многом определялась тем, какую позицию займет АКЕЛ. АКЕЛ на протяжении десятилетий придерживалась интернационалистского подхода советской пропаганды, которая утверждала, что греков-киприотов и турок-киприотов ничто не разделяет и что они могут жить вместе в мире и процветании, если только международный империализм оставит их в покое. Риторика сосуществования с лозунгом «Турки Кипра — не наши враги, они наши братья» создала культуру решения проблемы на низовом уровне партии.
В 2004 году АКЕЛ столкнулась с величайшей дилеммой в своей истории. С одной стороны, у партии был вариант принять план решения, который, согласно анализу собственного Центрального комитета партии, воссоединил бы страну и ее народ в едином государстве с единым суверенитетом, избавив его от присутствия турецких войск, но при этом отвечал бы геополитическим интересам Запада, залечив рану на фланге НАТО. С другой стороны, она могла отвергнуть этот план и тем самым лишить законной силы свою собственную политическую позицию, которая традиционно выступала за сосуществование двух общин на Кипре.
9 апреля 2004 года политбюро АКЕЛ решило принять план и передало это решение на заседание центрального комитета на следующий день. Однако Христофиас отложил это заседание еще до того, как закончилось обсуждение в Центральном комитете. На следующий день Политбюро пересмотрело свою рекомендацию Центральному комитету, представив новое предложение отложить референдумы, но не потому, что план был неприемлем, а потому, что существовали сомнения в возможности его реализации.
Генеральный секретарь ООН запустил процедуру принятия Советом Безопасности резолюции, наделяющей миротворческие силы ООН на Кипре расширенными полномочиями для обеспечения реализации решения. Такое решение затруднило бы для АКЕЛ возможность придерживаться своих аргументов о недостаточных гарантиях того, что решение будет реализовано. Однако в дело снова вмешалась Россия, приняв «озабоченность» партии. 22 апреля, за два дня до назначенных референдумов, Россия впервые после окончания холодной войны наложила вето на резолюцию Совета Безопасности ООН — резолюцию, которая предоставила бы ВСООНК больше полномочий, чтобы помочь гарантировать реализацию плана решения для Кипра, что должно было снять опасения АКЕЛ.
После голосования в Совете Безопасности Христофиас провел пресс-конференцию в Никосии и объявил, что АКЕЛ решила голосовать НЕТ на референдуме. Причиной он назвал то, что опасения партии не были учтены. «Мы хотим конкретных мер, которые будут гарантировать реализацию решения, чтобы мы могли добиться «ДА» от значительного большинства народа, чтобы реализация сложного решения была скреплена необходимыми практическими мерами и гарантиями «41.
В апреле 2004 года этот план был вынесен на два отдельных референдума по обе стороны острова. Турецкие киприоты проголосовали за этот план, но после дезинформационной кампании, проведенной правительством, стоящим у власти на юге, его отвергли 76 % греческих киприотов. И снова за этой кампанией стояла Москва.
Путин завлекает Турцию
Но каковы были мотивы России, препятствовавшей решению проблемы Кипра? Наложив вето в Совете Безопасности, Россия вернула себе статус мировой державы и дала понять, что у нее есть интересы в Восточном Средиземноморье. В 2004 году, как и в 1964-м, целью России была победа над Турцией. Без решения кипрского вопроса стремление Турции к членству в ЕС будет подорвано, и страна останется возможным российским партнером. Поворот Турции в сторону России вызвал трещины в ее отношениях с Западом и является одним из факторов, дестабилизирующих НАТО. Сразу после того, как план был отвергнут на референдуме, Россия начала наступление на Турцию, призывая ее отказаться от своих европейских представлений и повернуться лицом к Евразии.
Мотивы России были объяснены в радиодискуссии на следующий день после наложения Россией вето Александром Дугиным, интеллектуалом-супернационалистом, которого немецкая газета Die Zeit охарактеризовала как
«некто сродни гуру нового и агрессивного российского империализма, чьи эзотерические геополитические видения сводятся к тому, что российское господство простирается от Азии до Европы как противоположный полюс к ненавистному либерализму западного мира, в котором доминируют США «42. Дугин был основателем Евразийского движения, которое считало, что православная Россия должна править от Азии до Европы, а Москва должна стать «Третьим Римом». Он говорил, что «вето России имеет геополитическую подоплеку». «Это решение было подготовлено по инициативе двух англосаксонских стран — США и Великобритании — и направлено на укрепление однополярного общества в мире, особенно в Средиземноморье. Это решение — инициатива по решению кипрского вопроса в соответствии с американским сценарием». Далее он заявил, что глобализация и однополярный мир угрожают суверенитету Турции и что своим вето Россия помогает Северному Кипру и Денкташу. Он добавил, что «до сих пор Россия поддерживала греческую сторону, но теперь есть возможность поддержать Турцию, потому что кипрский вопрос и кавказский вопрос имеют схожие черты «43.
Анализ Дугина был подтвержден последующими событиями, которые подтвердили, что Москва применила право вето, руководствуясь собственными интересами в сотрудничестве с Турцией, а не ради Кипра. Как заявил в августе 2004 года посол России в Турции Петр Стегний, вето было косвенным желанием Турции.44 Выступая 1 сентября 2004 года перед турецкими журналистами, президент России Владимир Путин сказал о российском вето в Совете Безопасности следующее: «Могу вас заверить, что оно [вето] не встретило негативной реакции, в том числе и со стороны турецкого руководства. Есть аргументы за и против. Это вето не было направлено против турецких киприотов».45 Несколько месяцев спустя, выступая перед турецкими бизнесменами в Стамбуле, Путин сказал, что они заранее сообщили турецкой стороне о своем намерении наложить вето на резолюцию Совета Безопасности.46
Тем временем турецкое правительство само столкнулось с внутренними проблемами, связанными с принятием плана Аннана. Национальный Совет Безопасности, который в то время все еще был влиятельным органом, публично высказал свои собственные сомнения относительно плана.47
Исследователь Синан Оган, изучавший политику России в связи с вето 2004 года, приходит к выводу, что «турецкое правительство тщательно разыграло «карту России» и хотело получить «НЕТ» греков, чтобы выйти из кипрской проблемы и проложить путь в ЕС «48.
Турция, получив информацию о секретных переговорах Пападопулоса и Денкташа о совместном отклонении плана, ожидала «НЕТ» греков-киприотов и надеялась получить от этого выгоду. Министр иностранных дел Турции Абдулла Гюль заявил, что если греки-киприоты проголосуют «НЕТ» на референдуме, то он сам возглавит кампанию за признание «ТРСК».49 Премьер-министр Эрдоган в интервью BBC сделал предупреждение, что если греки-киприоты проголосуют «НЕТ», то США и ЕС должны пересмотреть свою позицию по отношению к туркам-киприотам.50
Похоже, что турецкое правительство получило от ЕС заверения в том, что, если они поддержат план Аннана, будут приняты решения, направленные на облегчение экономической изоляции турок-киприотов, и начнутся переговоры о вступлении Турции в ЕС. ЕС выполнил свое обещание начать переговоры о вступлении и начал процедуру утверждения регламента, обеспечивающего прямую торговлю для турок-киприотов. Сразу после референдумов Турция настойчиво требовала освободить турок-киприотов от экологической изоляции, и этот вопрос стал главным предметом разногласий между Республикой Кипр и Еврокомиссией. В конце концов вопрос был заморожен. Эрдоган продолжал говорить, что ЕС обманул Турцию и турок-киприотов.51
Сразу же после референдумов на Кипре Владимир Путин начал наступление на Турцию по оси экономического сотрудничества между двумя странами. В первой официальной реакции российского МИДа на результаты референдума на Кипре пресс-атташе Александр Яковенко заявил, что «повышение уровня экономического развития на севере [Кипра] помогло бы преодолеть существующие различия в социально-экономическом уровне двух общин «52.
14 июня 2004 года в Ис-танбуле прошла конференция исламских государств. На ней присутствовал министр иностранных дел России Сергей Лавров, который встретился с «премьер-министром» Мехметом Али Талатом и «министром иностранных дел» Сердаром Денкташем. Это была первая в истории встреча министра иностранных дел России с официальными лицами «ТРСК».
Министр иностранных дел Турции Абдулла Гюль, ссылаясь на переговоры с Лавровым на конференции, заявил, что Лавров «выступает против изоляции турок-киприотов и будет способствовать усилиям по ее прекращению «53.
В 2004 году Россия начала проводить на практике ту же политику, что и Советский Союз после 1974 года, — использовать проблему Кипра для подрыва интересов Запада и использовать конфликт на Кипре для завоевания Турции, что было их главной стратегической целью. Отключение Турции от ЕС открыло бы широкие перспективы для амбициозных планов путинского режима по созданию Евразийского союза под собственной гегемонией.
В последующие годы произошло впечатляющее улучшение отношений между Россией и Турцией. В декабре 2004 года Путин посетил Турцию. Это был первый визит главы российского государства в Турцию за последние 32 года. Встреча, запланированная на один час, в итоге продлилась два с половиной часа. По мнению посла США в Турции Эрика Эдельмана, основанному на имеющейся у него информации о содержании переговоров между Путиным и Эрдоганом, цель Путина заключалась в том, чтобы отлучить Турцию от Запада. Послание, которое Путин пытался донести до Эрдогана, заключалось в следующем: «Турки должны забыть о своих «фантазиях о ЕС»; если они вступят в ЕС и выполнят шенгенские критерии, Россия перекроет торговлю и сократит объемы посещений (в том числе туристических), поэтому им не стоит вводить Шенген. Турция прогибается под ЕС. Этого делать не нужно. Путин полностью поддерживает Турцию, поэтому Турция может противостоять ЕС «54.
Все, что Путин сказал Эрдогану, согласуется с анализом Александра Дугина и его выводом о том, что причины российского вето были геополитическими. Дугин был частью миссии, сопровождавшей Путина в Турцию. На самом деле Путин отправил Дугина в Анкару, чтобы обсудить с генералом Тунджером Кылынчем возможность слияния России с турецким евразийским блоком. Предполагается, что Дугин имел связи с Глубинным государством в Турции. Кылынч был генеральным секретарем Совета национальной безопасности в 2001-2003 годах, а позже оказался в числе тех, кто был осужден в ходе судебных процессов, связанных с делом «Эргенекона». Посол США сообщил: «Как мы слышали из источника, близкого к отставному генсеку СНБ и промоутеру «Евразии» генералу Кылынчу, Путин отправил архитектора «Евразии» Александра Дугина к Кылынчу перед приездом Путина, чтобы консолидировать турецко-турецкий блок «Евразия»».
Параллельно с турецкими связями Дугин также имел связи в Греции с крайне правыми и левыми организациями, которые объединяла антизападная идеология. Дугин отправил пространное письмо поддержки председателю «Золотой зари», когда тот подвергался судебному преследованию, а также поддерживал отношения с левыми деятелями, от Микиса Теодоракиса до Никоса Котзиаса, который впоследствии стал министром иностранных дел в правительстве СИРИЗА.
Уважаемая немецкая газета Die Zeit опубликовала статью, основанную на 700 электронных письмах, взломанных с аккаунта Георгия Гавриша, секретаря российского посольства в Афинах, который, «как свидетельствуют его электронные письма, пытался создать в Греции сеть поддержки против ЕС и США». Письма показали, что Гавриш поддерживал обширную сеть контактов в Греции, очевидно, направленную на создание пророссийской и одновременно антиевропейской «платформы», финансируемой олигархом Константином Малофеевым.
В настоящее время Малофеев находится в списке людей, которым запрещен въезд в Европу, что является частью санкций против России за войну в Украине.
Греческий журналист Димитрис Константакопулос, который был московским корреспондентом Афинского агентства новостей, числится среди соратников Дугина в Греции. Когда Дугин посетил Грецию в апреле 2013 года, он и Константакопулос дали совместные интервью. Как пишет Die Zeit, Дугин «объяснил грекам свои геополитические взгляды и высказал позицию, что Греция должна выбирать между Евразией и морскими державами (США, Британией и ΝΑΤΟ) «55.
Константакопулос был в первых рядах группы журналистов в Греции, которые страстно поддерживали политику Тассоса Пападопулоса в кипрском вопросе. Он написал книгу под названием The seizure of Cyprus, в которой представил мирный процесс на Кипре как часть западного заговора. Несмотря на антитурецкую риторику, которую Константакопулос использует в своих работах, и хотя он говорит по-русски и имеет доступ к информации о деятельности Дугина, он в своей работе совершенно упустил тот факт, что мотивы России, не желающей решения на Кипре, заключались в обеспечении привилегированных отношений с Турцией путем разрыва связей между Турцией и ЕС.
С течением времени турецкое правительство осознало, что «НЕТ» греков-киприотов на референдуме не принесло Турции ожидаемых результатов. На первом российско-турецком саммите в январе 2005 года Эрдоган попросил Путина обратиться к Кофи Аннану с просьбой повторно представить свой план. Путин сказал, что сделает это, но на практике Россия не проявила никакого интереса к продвижению решения, очевидно, чтобы не создавать никаких перспектив для поворота Турции в сторону ЕС.
В своих заявлениях Путин высказался в пользу ослабления изоляции турок-киприотов. Выступая перед турецкими бизнесменами, сопровождавшими премьер-министра Турции, он сказал, что обсуждал Кипр с Генеральным секретарем ООН, «включая его план по развитию экономических отношений с Северным Кипром, снятию блокады, которая действует там уже много лет «56.
Заявления вызвали холодок на Кипре. Пресс-секретарь правительства Кипрос Хрисостомидис заявил, что Путина неправильно процитировали. (Приведенный выше отрывок взят с собственного сайта Кремля). Президент Пападопулос попытался развеять растущие сомнения относительно позиции России по кипрскому вопросу, заявив, что «поддержка, которую Россия оказывает нам, основана на принципах, и мы, конечно, будем проинформированы о визите. Я думаю, что Россия продолжит придерживаться той же позиции «57.
Шесть месяцев спустя Эрдоган и Путин снова встретились в Сочи. В своих заявлениях после переговоров с турецкой делегацией Путин снова поднял вопрос об изоляции: «Первое, что мы должны сделать, — это окончательно прекратить экономическую изоляцию одной части острова и создать предпосылки для нормального взаимодействия между двумя частями острова, что станет основой для полного урегулирования на благо всех жителей острова».»58 На Кипре пресс-секретарь правительства Кипрос Хрисостомидис повторил, что позиция России «основана на принципах и уважении законности, и именно так я интерпретирую любые заявления, сделанные господином Путиным в связи с кипрским вопросом «59, а министр иностранных дел Джордж Якову заявил, что Путин был введен в заблуждение Эрдоганом. «Я не сомневаюсь, что российская политика по кипрскому вопросу не собирается меняться. Это та политика, которую нам четко объяснил господин Лавров во время своего визита на Кипр «60.
В январе 2005 года президент Пападопулос посетил Москву. Пока Россия официально принимала президента Кипра в Кремле, Эрдоган позвонил Путину и попросил поддержки России в решении кипрской проблемы и прекращении эмбарго в отношении турок-киприотов. Путин подтвердил, что ключевая роль должна принадлежать Организации Объединенных Наций, что обеспечение переговоров между двумя кипрскими сторонами должно быть приоритетом и что Россия продолжит принимать меры по содействию в экономическом улучшении турко-киприотов.
Между тем в заявлениях, которые он сделал после встречи с Пападопулосом, Путин был исключительно сдержан и ограничился лишь очень общей позицией: «Россия всегда играла и будет играть важную роль в кипрском вопросе в будущем, в контексте институтов, созданных в рамках ООН».
Сам Пападопулос утверждал, что по итогам переговоров он сделал вывод, что «в позиции России по кипрскому вопросу нет никаких изменений», и что он также обсудил с президентом Путиным «вопрос о предполагаемой изоляции турок-киприотов, объяснив ему позицию кипрского правительства с фактами и цифрами, доказывающими, что не существует вопроса об экономической изоляции турок-киприотов, а если ограничения и существуют, то они навязаны самими турками-киприотами «62.
Пападопулос не сказал, как отреагировал Путин. Однако неделю спустя на пресс-конференции в Кремле, отвечая на вопрос о Кипре, Путин сказал: «Что касается нашей политики в отношении Кипра, то она не изменилась, но мы очень хотим, чтобы наша политика была сбалансированной и чтобы все участники процесса урегулирования — Турция, северная часть Кипра, Греция и Республика Кипр — были уверены в работе России на международной арене и в отношении процесса урегулирования на Кипре в частности. Мы будем продолжать работать с генеральным секретарем ООН. Мы считаем, что только сами жители острова могут определить свое будущее, и мы надеемся, что будут достигнуты компромиссы, приемлемые как для севера, так и для юга Кипра. Мы считаем, что северный Кипр также достаточно ясно демонстрирует свое желание достичь урегулирования, и это следует поощрять. В любом случае это будет полностью оправдано в том, что касается совместной экономической деятельности, не нарушая баланс интересов и не расстраивая наши отношения с Грецией, с которой у нас были очень тесные и дружеские отношения на протяжении веков, или с Кипром как государством.»63
Позиция России по кипрскому вопросу, сформировавшаяся после референдума 2004 года, заключалась в поддержке переговоров под эгидой ООН, на основе резолюций ООН и с участием Совета Безопасности, в котором Россия играет решающую роль. Любое соглашение должно быть результатом свободной воли обеих сторон на Кипре, без вмешательства извне. То есть без участия Запада и ЕС и без временных рамок. Эта позиция, которая на самом деле направлена на сохранение статус-кво, утвердилась среди греков-киприотов как наиболее эффективная защита от так называемого западного заговора с целью навязать им решение кипрской проблемы.
Риторика о процессе решения кипрской проблемы, основанном на резолюциях ООН, без временных рамок и арбитража, была советским приемом, уходящим корнями в эпоху сразу после 1974 года и возрожденным Россией после референдума 2004 года. Принятие этой риторики правительством, АКЕЛ и националистическими партиями центра придало ей вид национально правильной стратегии, причем настолько, что вся политическая система и средства массовой информации стали векторами российской пропаганды.
Таким же образом была укреплена позиция, согласно которой Россия всегда придерживается политики, основанной на принципах, и в кипрском вопросе. Эта позиция фактически верна. Искажение заключается в том, что эти принципы служат не интересам Кипра, а интересам России, обеспечивая сохранение статус-кво на неопределенный срок.
Причина, по которой Тассоса Пападопулоса никогда не беспокоила позиция России по кипрскому вопросу, и он всегда стремился обеспечить алиби для уверток Москвы в сторону Турции, заключается не в том, что он не понимал, что происходит. А потому, что он придерживался единой с Россией точки зрения — что статус-кво на Кипре является лучшим решением.
Вот некоторые выводы о российской политике по кипрскому вопросу в период сразу после принятия плана Аннана и до конца президентского срока Пападопулоса. Россия выступала против плана Аннана не потому, что он был плох, или потому, что он благоприятствовал одной стороне по сравнению с другой, а потому, что он противоречил собственным стратегическим интересам России. Россия хотела видеть Турцию в качестве экономического союзника. У нее не было причин содействовать политическому или экономическому сближению Турции с ЕС. Решение кипрской проблемы и вступление Кипра в ЕС усилило бы влияние НАТО в регионе. У России, занятой подготовкой новой холодной войны, не было причин помогать Западу. Москва не смогла остановить вступление Кипра в ЕС, но смогла сорвать более широкие планы Запада по решению проблемы в сочетании с вступлением. Россия воспользовалась правом вето в Совете Безопасности, чтобы зафиксировать свое возвращение на международную арену в качестве сверхдержавы. Однако, прежде чем воспользоваться правом вето, она позаботилась о том, чтобы получить согласие Турции. Поддержка Москвой требования о прекращении экономической изоляции турок-киприотов была частью этого согласия. Россия, как и Советский Союз ранее, никогда не занимала позицию по какому-либо аспекту кипрского вопроса, который мог бы обеспокоить Турцию. Напротив, Путин много раз высказывался так, чтобы понравиться Турции. Сопоставление позиций Путина по кипрскому вопросу в разговоре с Эрдоганом, с одной стороны, и с Пападопулосом, с другой, достаточно наглядно показывает, кто из них является более важным собеседником для российского государства.
Прокремлевский президент
В 2008 году Димитрис Христофиас участвовал в президентских выборах и неожиданно выиграл их, победив действующего президента Тасоса Пападопулоса, который считался фаворитом. Христофиас стал первым чистокровным пророссийским президентом в истории Кипра. Несмотря на то, что российский режим стал олигархическим и отказался от коммунистического прошлого страны, для Христофиаса Россия оставалась «материнской страной».
Христофиас никогда не пытался скрыть своего обожания России: «Я причисляю себя к большому числу людей, которые считают себя друзьями России. Мы, киприоты, учившиеся в России в разные периоды, всю жизнь испытываем искреннюю любовь и благодарность к этой великой стране и ее народу, а также восхищение ее богатой культурой и героической историей «64.
Российское правительство пригласило Христофиаса в Москву в ноябре 2008 года. Христофиас рассматривал свое возвращение в Москву в качестве президента Республики Кипр как один из самых важных моментов в своей жизни. На совместной пресс-конференции с президентом России Дмитрием Медведевым Христофиас, практически со слезами на глазах, рассказал о своей учебе в Советском Союзе, которая, по его словам, сформировала его политическую личность, и поблагодарил АКЕЛ и Коммунистическую партию Советского Союза, чьи отношения изначально привели его в Москву, «в этот город, который я люблю так же сильно, как люблю Никосию». Далее он поблагодарил Россию и бывший Вьетнамский Союз за постоянную принципиальную поддержку кипрского народа в его борьбе против оккупации и за воссоединение страны, избавление от колониализма и восстановление прав человека, а также за поддержку в Совете Безопасности ООН и во всех международных организациях 65.
Глубоко антизападный и антиевропейский, он утверждал, что кризис в отношениях между НАТО и Россией был вызван планами Запада по созданию противоракетного зонтика над Восточной Европой. «На мой взгляд, после распада Варшавского договора больше нет причин для существования НАТО. Тем не менее оно существует и пытается быть настолько тесно связанным с ЕС, чтобы вовлечь Евросоюз в авантюры, предпринятые НАТО. Я считаю это неприемлемым». При этом он заявил, что гордится тем фактом, что Кипр, будучи членом ЕС, «является одним из двух или трех государств-членов, не связанных с НАТО, и никогда не будет связан, по крайней мере, до тех пор, пока его правительство у власти. Более того, он рассказал, что, как только мог, часто защищал российские интересы в Европейском совете. «Как президенту Республики Кипр, мне не раз представлялась возможность защищать Россию на различных форумах, не исключая заседаний руководящих органов ЕС, отбиваясь от нападок на нее «67.
Христофиас защищал российские интересы даже тогда, когда они шли вразрез с интересами Кипра, следуя той же догме, которую Советский Союз навязывал коммунистическим партиям-сателлитам, — догме, которая ставила интересы международного коммунизма выше национальных интересов государств.
Одним из примеров этого была позиция, которую Кипр занял, нарушив единодушие ЕС, в резолюции, осуждающей Россию за агитацию за отделение Абхазии и Южной Осетии от Грузии и призывающей к праву перемещенных лиц вернуться в свои дома, к защите их прав на собственность, а также осуждающей колонизацию территорий сепаратистами при помощи российской армии.68 Политика России в отношении Абхазии и Осетии похожа на политику Турции в отношении Кипра. Тем не менее Кипр, страна, которая так много вкладывает в резолюции Организации Объединенных Наций, воздержалась от голосования на Генеральной Ассамблее по вопросу Грузии, нарушив единогласие ЕС, и вместо этого присоединилась к множеству стран третьего мира. Турция тоже воздержалась, потому что столкнулась с аналогичными проблемами на Кипре. Израиль провалил голосование из-за своей политики в отношении палестинских регионов. Кипр был единственной страной, которая проголосовала против своих национальных интересов из раболепия перед другой страной — Россией. 69
Подчинение Кипра России неоднократно выводило страну на межнациональный уровень. Типичным примером было то, как Кипр позволил одному из самых способных российских шпионов Кристоферу Метсосу скрыться. Международный ордер на арест Метсоса был выдан по подозрению в его причастности к отмыванию денег и был исполнен по его прибытии в аэропорт Ларнаки. Его также разыскивали в Соединенных Штатах по обвинению в шпионаже в пользу России. Менее чем через 72 часа после того, как его в последний раз видели на Кипре, Метсос «исчез».
Однако поначалу избрание Христофиаса президентом было встречено с надеждой на то, что проблема Кипра будет решена.
В отказе от плана Аннана в 2004 году винили Пападопулоса, а не АКЕЛ, и избрание Христофиаса президентом многие рассматривали как возможность для АКЕЛ исправить ошибку, допущенную при проведении референдума 2004 года. Более того, его избрание совпало с приходом к власти Мехмета Али Талата, лидера турок-киприотов. Талат возглавлял Республиканскую турецкую партию (РТП), также левую партию на севере, с которой АКЕЛ воспитывала культуру совместного существования и сближения, обвиняя при этом империализм в том, что решение до сих пор не достигнуто.
Сразу же после избрания Христофиас принял ряд решений, которые должны были способствовать сближению с общиной турок-киприотов, например, открыл новые пункты пересечения границы между двумя сторонами на улице Ледра и в Лимнитисе. Эти шаги рассматривались как свидетельство приверженности Христофиаса решению проблемы Кипра.
Благоприятный прогноз упускал из виду один важный параметр — отношения Христофиаса с Россией. Более того, Россия по-прежнему не имела стимулов для содействия решению проблемы. Напротив, у нее
наоборот, у нее оставались серьезные причины для подрыва этого решения.
Каким-то образом Христофиасу удалось соединить культуру сторонников решения внутри АКЕЛ со стратегией Москвы по сохранению статус-кво. С 1974 года риторика Москвы сводилась к тому, чтобы заявлять о поддержке переговоров, но при этом подрывать их на практике. Хотя
четко заявляя, что выступает за решение, она настаивала на переговорах без временных ограничений, то есть на бессрочных переговорах, которые могут продолжаться вечно, а также на переговорах без внешнего вмешательства или арбитража, то есть без участия арбитража или посредничества Запада. По сути, любое достигнутое соглашение должно быть результатом свободной воли двух сообществ, если оно когда-нибудь произойдет, без какого-либо давления со стороны времени или событий. Более того, соглашение должно быть основано на резолюциях ООН, которые до сих пор служили лишь для поддержания статус-кво. Важную роль должен сыграть и Совет Безопасности ООН — единственный межнациональный орган, занимающийся кипрским вопросом, в котором Россия принимает действенное участие. Христофиас следовал точно такой же схеме.
«Принципиальная» позиция России по кипрской проблеме звучит хорошо на бумаге, но на практике таковой не является, потому что, если читать между строк, если ты действительно хочешь решения, то сроки и посредничество — это то, чего ты хотел бы, а резолюции ООН, на которые Россия может наложить вето на все, что ей не нравится, — нет. Характеристики кипрского вопроса не изменились с момента его создания — это была проблема Запада, и ее решение было невозможно без вклада и поддержки Запада. Поэтому в контексте этой стратегии и при глубоко антизападной позиции Христофиаса, эмоционально зависимого от России, решение кипрской проблемы было невозможно. Тем не менее Христофиас и Талат договорились начать процесс следственных переговоров на уровне представителей лидеров двух общин, чтобы подготовить почву для прямых переговоров.
В июне 2008 года в рамках визита министра иностранных дел Маркоса Киприану в Москву, который состоялся в рамках подготовки к предстоящему визиту Христофиаса, Россия вновь определила свои «принципы» решения кипрского вопроса. Лавров сделал заявление, в котором говорится, что
«Мы подтвердили нашу непоколебимую приверженность урегулированию кипрского вопроса на основе резолюций Совета Безопасности ООН и добровольного соглашения между общиной греков-киприотов и общиной турок-киприотов».
Отвечая на вопрос о роли России в Совете Безопасности в связи с американскими и британскими попытками взять инициативу в свои руки, Лавров ответил: «Ни мы не пытаемся узурпировать чужие роли, ни кто-то другой не может узурпировать нашу роль. Центральная роль в кипрском вопросе принадлежит Совету Безопасности ООН, пяти постоянным членам Совета, которые могут работать исключительно на основе единогласия. И в этом свете я не вижу возможности для Совета Безопасности поддержать какое-либо решение, которое не будет согласовано с самими кипрскими сторонами. Именно эти стороны должны приложить интенсивные усилия, чтобы согласовать параметры урегулирования между ними на добровольной основе и, конечно же, на основе тех принципов, которые были приняты Организацией Объединенных Наций. Россия приветствует начавшийся диалог между двумя сторонами на Кипре, и мы будем энергично поддерживать усилия по его развитию и успешному завершению «70.
Во время визита Христофиаса в Москву в ноябре 2008 года была подписана политическая декларация о сотрудничестве между двумя странами. В отношении кипрского вопроса была принята базовая российская позиция, которая гласила, что «как постоянный член Совета Безопасности ООН Россия будет продолжать поддерживать достижение решения, согласованного между общинами греков-киприотов и турок-киприотов, без арбитража и искусственных временных ограничений, обеспечивая в то же время ответственность киприотов за процедуру переговоров 71.
Прямые переговоры между Христофиасом и Талатом начались 11 сентября 2008 года. В течение следующего года они встречались 41 раз, и был достигнут достаточный прогресс, чтобы переговоры перешли ко второму и окончательному этапу — процедуре «отдай и возьми». Поскольку выборы на севере страны должны были состояться в апреле 2010 года, и предполагалось, что Мехмет Али Талат проиграет стороннику жесткой линии Дервишу Эроглу, ООН попыталась ускорить процедуру, поставив перед собой цель прийти к заключению к концу 2009 года и назначить 10 сентября 2009 года датой второго раунда переговоров.
Тем временем возможность того, что переговоры придут к положительному завершению, вызвала реакцию пророссийского журналистского лобби в Афинах. В июле 2009 года в Никосии журналист Деметрис Константакопулос представил свою книгу «Кипр в ловушке», которая является продолжением его предыдущей книги «Захват Кипра». Выступая на презентации книги, автор сказал: «Раз АКЕЛ объявляет себя марксистами-ленинцами, почему они не обнародуют то, что обсуждается на переговорах с Талатом, когда первое, что сделал Ленин во время переговоров с немцами, — опубликовал протокол переговоров? «72 Случайно или нет, но через шесть недель в прессу просочились все документы переговоров.
Накануне начала второго раунда переговоров Михалис Игнатиу, нью-йоркский корреспондент Mega, Ethnos и Phileleftheros, объявил в новостной программе Mega, что у него в руках вся документация переговоров. На следующий день в газете Phileleftheros на первой полосе появилась депеша из Нью-Йорка с подписью Игнатиу, в которой утверждалось, что на Христофиаса оказывают давление, чтобы он согласился на арбитраж.
В обоснование депеши якобы приводилась выдержка из протокола беседы между заместителем генерального секретаря ООН Линном Пэскоу и специальным советником ООН Александром Даунером. Однако, чтобы подкрепить свои выводы, Игнатиу исказил содержание документа в переводе. В протоколе говорилось, что.
«Даунер получил инструкции [от Паскоу] внедрять идеи в процесс, «обеспечивая при этом, чтобы стороны сохраняли право собственности на переговоры»» (фраза в кавычках записана в протоколе, сообщая о том, что на самом деле сказал заместитель генерального секретаря ООН Паскоу). Версия Игнатиу гласила: «Заместитель генерального секретаря ООН рассказал, что представителю ООН Александру Даунеру «были даны инструкции внедрять идеи в процесс, но делать это таким образом, чтобы стороны думали, что они сохраняют за собой право собственности на переговоры», что раскрывает намерение арбитража за кулисами «73.
Это было преднамеренное искажение текста, призванное поддержать позицию, согласно которой у ООН были планы по арбитражу — процессу, который был тщательно демонизирован в публичном дискурсе на Кипре во время и после «Плана Аннана», тогда как оригинальный текст приводит к противоположному выводу. Статья в Phileleftheros начала новый виток общественных дебатов о «плохих намерениях» посредников и об «опасности арбитража». Утечка документов была частью 6 500 документов, взломанных с электронного почтового ящика личного помощника Александра Даунера.
Организация Объединенных Наций обвинила в добыче документов Кипрское разведывательное управление (KYP). Правительство Кипра пыталось убедить ООН, что утечка документов произошла изнутри ООН в Нью-Йорке, но расследование, проведенное собственными экспертами межнациональной организации, показало, что утечка произошла на Кипре.74 Утечка документов накануне прямых переговоров, которые должны были завершиться к концу года, имеет все признаки активных действий России. Это была попытка саботировать переговоры, и она удалась.
В сентябре 2009 года Христофиас отправился в Нью-Йорк, чтобы выступить на Генеральной Ассамблее ООН. Его целью было сорвать планы ООН по эскалации переговоров. В своем обращении к Генеральной Ассамблее 24 сентября 2009 года он категорически отказался от временных графиков и арбитража, а также заявил, что Турция не готова к решению проблемы.
В Нью-Йорке Христофиас встретился с Лавровым. После встречи он заявил, что «Россия безоговорочно выступает за применение принципов в решении кипрского вопроса, за резолюции ООН, и наши взгляды совпадают в том, что касается кипрского вопроса «75, и повторил это же сообщение во время своего повторного визита в Никосию. Через несколько дней Христофиас сделал в Никосии заявление, в котором сказал: «Я ни в коем случае больше не соглашусь на арбитраж и удушающие временные графики. И это послание адресовано всем кругам, включая Секретариат Организации Объединенных Наций».76 По сути, Христофиас соглашался с Лавровым, что будет продолжать переговоры в том же духе, без какой-либо посреднической роли, отведенной ООН.
Оправдывая свое нежелание вступать в интенсивные переговоры, Христофиас ссылался на свой плотный график. На брифинге в Национальном совете он заявил, что «Талат — как королева Елизавета. Его волнует только кипрский вопрос. Я же, как президент Республики Кипр, должен заниматься внутренним управлением, внутренними проблемами и проблемами экономики «77.
4 ноября 2009 года Сергей Лавров в очередной раз посетил Кипр и провел переговоры с Христофиасом, который назвал встречу «замечательной во всех смыслах этого слова». Христофиас заявил, что на переговорах было достигнуто полное совпадение мнений с Российской Федерацией как по кипрскому вопросу, так и по международным вопросам.78 Согласно информации, предоставленной «Филелефтеросу», Лавров «напомнил своим кипрским собеседникам, что в 2004 году он предупреждал Никосию не соглашаться на арбитраж». Христофиас ответил на это напоминание, что «теперь мы не будем принимать арбитраж». По словам Филелефтероса, министр иностранных дел России сообщил, что его страна не примет временные рамки или решение кипрского вопроса вне параметров, определенных резолюциями ООН и межгосударственным правом. Сергей Лавров также повторил, что Москва согласна с позицией киприотов в отношении временных графиков, при этом он подчеркнул своим собеседникам, что не существует такого понятия, как последний шанс на решение.79 В своих заявлениях, сделанных после переговоров в МИДе, Лавров говорил о необходимости придерживаться согласованной процедуры решения кипрского вопроса, без вмешательства извне, искусственных временных графиков или арбитража: «Две стороны на Кипре должны сами найти формулу урегулирования вопроса. Окончательная формула урегулирования должна отвечать интересам как греков-киприотов, так и турок-киприотов, а международное сообщество должно играть вспомогательную роль, не навязывать никаких условий или формул и не устанавливать искусственные временные графики «80.
21 декабря 2009 года Христофиас публично заявил, что «нет цели решить кипрский вопрос до выборов в оккупированных районах, и, следовательно, мы продолжим переговоры после выборов с тем, кого община турок-киприотов изберет своим лидером «81.
ООН настояла на своих планах в отношении сроков и добилась от Христофиаса согласия начать усиленные переговоры в январе 2010 года. Срок, в течение которого ООН планировала достичь соглашения, был перенесен на март, как раз перед выборами среди турок-киприотов. Были достигнуты важные сближения. Это те самые хваленые сближения Кристофиаса и Талата, которые так часто преподносятся АКЕЛ как достижение президентства Кристофиаса.
Воодушевленный этими результатами, Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун посетил Кипр 31 марта 2010 года, намереваясь официально объявить об этих сближениях и добиться продолжения переговоров с перспективой проведения конференции в марте, до выборов в оккупированных районах.
Несмотря на оказываемое на него давление, Христофиас отказался от кодификации и публикации этих договоренностей. Пан Ги Мун прибыл на Кипр практически незваным гостем и подвергся унизительному обращению со стороны СМИ из-за красной ковровой дорожки, которую «премьер-министр» и кандидат в президенты от турко-киприотов Дервиш Эроглу расстелил, чтобы приветствовать его в своем офисе. Обращаясь к Генеральному секретарю на ужине, устроенном в его честь в президентском дворце, Христофиас сказал: «Роль Организации Объединенных Наций заключается в том, чтобы облегчить процедуру. Этого следует неуклонно придерживаться, помня об уроках недавнего прошлого, касающихся посредничества и арбитража, которые привели к горькому опыту и серьезным проблемам «82.
Визит Пан Ги Муна закончился туманным заявлением Христофиаса и Талата. По сути, миссия полностью провалилась.
В апреле 2010 года Талат проиграл выборы, и лидером турок-киприотов был избран Дервиш Эроглу. В своем отчете о миссии добрых услуг Генеральный секретарь упомянул, что будет добиваться своей цели — достичь решения к концу 2010 года, и в этих рамках в ближайшие месяцы будет внимательно следить за прогрессом, достигнутым на переговорах, и представит Совету Безопасности дополнительный доклад.
В июне 2010 года Россия вмешалась в работу Совета Безопасности, чтобы в ежегодной резолюции о продлении мандата миротворческих сил ООН на Кипре (ВСООНК) не упоминались никакие сроки и не говорилось о том, был ли достигнут какой-либо прогресс на переговорах. Говоря об одобрении предложения о продлении мандата ВСООНК, корреспондент CNA в Нью-Йорке повторил: «Как известно, после дипломатических усилий Кипра, а также при поддержке России, были внесены важные изменения, которые не оставляют никаких признаков временных графиков и не связывают продление мандата ВСООНК в декабре с ходом «добрых услуг». «83 Цель достичь решения к концу 2010 года не была достигнута.
После вступления Кипра в Европейский союз и особенно после принятия евро в январе 2008 года Россия использовала Кипр в качестве финансового центра, через который она обеспечила себе доступ к западным рынкам. Кипр стал привлекательным местом для отмывания российских средств как Кремлем и окружением Путина, так и олигархами, стремящимися скрыть свои богатства. Приток российских вкладов привел к раздуванию размеров кипрских банков. Из-за межнационального банковского кризиса 2008 года и неспособности кипрского правительства поддержать банки международные рейтинговые агентства понизили рейтинг кипрской экономики, в результате чего с мая 2011 года Кипр оказался за бортом рынка.
Ситуация стала еще хуже для правительства Христофиаса, когда в июле 2011 года мощный взрыв на военно-морской базе Мари под Лимассолом уничтожил главную электростанцию острова, в результате чего погибли тринадцать человек, а страна на несколько недель остановилась. Взрыв произошел в результате того, что Христофиас склонился перед Москвой отказавшись выдать конфискованный груз принадлежащего России судна «Мончегорск», которое в нарушение международного эмбарго перевозило взрывчатку из Ирана в Сирию. Вместо этого он оставил взрывчатку на долгие годы в контейнерах под жарким солнцем, пока она наконец не взорвалась.
Взрыв на Мари совпал с крупнейшим финансовым кризисом, который переживал Кипр со времен своей независимости. К концу 2012 года правительство оказалось неплатежеспособным, а два главных банка страны были на грани краха — наследие действующего левого правительства. Христофиас потерял всякий след доверия к себе как внутри страны, так и за рубежом и закончил свою карьеру с позором.
Поэтому считалось, что на предстоящих президентских выборах победит лидер правой партии Никос Анастасиадис.
Продолжение следует
Ссылки:
1. EOKA была подпольным националистическим движением греков-киприотов, выступавших против британского колониального правления и за объединение Кипра с Грецией, известное как энозис.
2. Макариос Друсиотис, С-300 и другие современные мифы, Диафанея-Альфади, 1990 (οut of print).
3. Советский Союз под руководством Никиты Хрущева выступал за мирное сосуществование с остальным миром, подрывая при этом Запад изнутри, в то время как Китай под руководством Мао Цзэдуна выступал за разрыв с западным миром.
4. Заявление 81 коммунистической и рабочей партий, собравшихся в Москве, СССР, 1960, New Century Publishers, New York 1961. Доступно по адресу: https:
//www.marxists.org/
history/international/comintern/sino-soviet-split/other/1960statement.htm#1.
5. «Манифест холодной войны», New York Times, 7.12.1960.
6. На момент создания в 1955 году он назывался Багдадским пактом. Это был оборонительный
7. Подставная организация — это организация, созданная другой стороной, например, преступной организацией или спецслужбой, для прикрытия.
8. Станислав Левченко, On the Wrong Side: My Life in the KGB, 1988, p. 38.24 ОСТРОВ ПУТИНА
9. Книга Станислава Левченко рассказывает о его опыте, начиная с призыва в армию и заканчивая службой в эшелонах КГБ в Японии под видом журналиста, корреспондента газеты New Times, и, наконец, о его побеге в Соединенные Штаты. Однако есть и другие многочисленные и достоверные источники, проливающие свет на советскую пропагандистскую практику.
10. Государственный департамент США, «Активные меры: Отчет о сути и процессе антиамериканских дезинформационных и пропагандистских кампаний», август 1986 года.
11. Среди других международных организаций были: Всемирный мирный совет (WPC), Всемирная федерация профсоюзов (WFT), Всемирная федерация труда (WPC).
12. DennisKux, «SovietActiveMeasuresandDisinformation:OverviewandAssessment», Parameters, Journal of the US Army War College, Vol. XV; No. 4.
13. StanislavLevchenko,OntheWrongSide:MyLifeintheKGB,1988,p.237.
14. Политические решения и постановления Кипрской коммунистической партии (ККК) и Прогрессивной партии трудящихся (АКЕЛ), публикация Центрального комитета АКЕЛ, 2014, стр. lication, 2014, p. 202.
15. «MoscowcontrolofAKELisadmitted», CyprusMail, 10.12.1962.
16. Заявление 81 встречи коммунистических и рабочих партий в Москве, СССР, 1960,
New Century Publishers, New York 1961.
17. «JohnsontowarnCyprusonreds», NewYorkTimes, 31.8.1962.
18. В 1992 году президент России Борис Ельцин объявил КПСС вне закона. Чтобы обосновать это решение, правительство Ельцина представило в суд 10 000 документов, доказывающих, что КПСС вмешивалась во внутренние дела других государств и растрачивала ре- сурсы советского народа на финансирование своей международной деятельности. Гуверовский институт при Стэнфордском университете собрал и проиндексировал эти материалы и сделал их доступными для исследователей.
19. Гуверовский институт, Реестр архивов советской коммунистической партии и советской государственной коллекции микрофильмов: Российский государственный архив новейшей истории, Опись 13, Катушка 1.993, Файл 23.
20. Как указано выше, Opis 13, Reel 1.993, File 41.
21. Как указано выше, Опись 32, Reel1.1000, File26.
22. Джон Саккас, Наталия Жукова, «TheSovietUnion, TurkeyandtheCyprusProblem,
1967-1974», Les cahiers Irice, 2013/1 (No 10), pp. 123-135.
23. «Социализм и мир — синонимы», «Харавги», 9.12.1962.
24. «Кипр стратегически связан с военными альянсами Запада», «Харавги», 24.2.1959.
25. «АКЕЛ посылает патриотические антиимпериалистические послания единства нашему народу», Haravgi, 16.8.1960.
26. «Кипр стратегически связан с военными альянсами Запада», «Харавги», 24.2.1959.
27. «Our nationaldreamswillbefulfilledthroughunityandtheorganizedstruggleof all our people», (анализ политики АКЕЛ, проведенный Эзекиасом Папаиоанну), Haravgi,
21.8.1960.
28. Заявление 81 встречи коммунистических и рабочих партий в Москве, СССР, 1960,
New Century Publishers, New York 1961.
29. «Московское радио охарактеризовало Цюрихское соглашение как противоречащее закону и Уставу ООН», Харавги, 17.2.1959.
30. «Статья в газете «Правда» о Цюрихском соглашении», «Харавги», 18.2.1959.
31. T.W.Adams, AΚΕL:TheCommunistPartyofCyprus, HooverInstitutionPress,
1971, p. 58.
32. Греция вступила в НАТО вместе с Турцией в 1952 году, и вместе они составляли
33. Неоклис Саррис, «Другая сторона», книга 1 (1955-1963), том 2, Grammi publications, 1977, p. 797.
34. «MakariossaysislewillnotjoinNATO», NewYorkTimes, 24.2.1959.
35. «CyprusdealsgiveSovietanopening», NewYorkTimes, 8.3.1961.
36. «Ballot-BoxCommunisminCyprus», NewYorkTimes, 12.8.1961.
37. Он служил на Кипре и был специальным представителем России по кипрскому вопросу.
38. Стенограмма замечаний и ответов на вопросы российских и зарубежных СМИ министра иностранных дел России Сергея Лаврова на пресс-конференции в пресс-центре МИД России, Москва, 17 октября.
пресс-конференции в пресс-центре МИД России, Москва, 17.3.2004.
39. «PresidentPapadopoulos-RussianForeignMinister», CyprusNewsAgency(CNA),
18.3.2004.
40. «Заявление Александра Яковенко, пресс-секретаря Министерства иностранных дел России, по поводу переговоров по Кипру», 30.3.2004.
41. «AKELSG-Pressconference-‘No’», CNA, 22.4.2004.
42. «Россия — Греция: Попалась в паутину русских идеологов», Die Zeit, 7.2.2015.
43. Синан Оган, Кипрская политика Российской Федерации (6.2.2005), Турецкий центр международных отношений и стратегического анализа.
Международных отношений и стратегического анализа.
44. Как указано выше.
45. Интервью с турецкими СМИ, 1.9.2004, 00:00Сочи.
46. «Россия-Путин-Кипрский вопрос-ГС ООН», CNA-Новости, 11.1.2005.
47. «Turkey-NationalSecurityCouncil-Statement», CNA, 5.4.2004.
48. Синан Оган, Кипрская политика Российской Федерации, Турецкий центр международных отношений и стратегического анализа, 6.2.2004.
отношений и стратегического анализа, 6.2.2005.
49. «Гюль: Если греки откажутся от плана, то ТРСК должна быть признана», Today’s Zaman,
50. «Турция: условное принятие плана Аннана», Греческая служба BBC, 3.4.2004.
51. «Erdoğanstates’TheEUhascheatedTurkey’», ToVima, 23.7.2011.
52. ThestatementwasmadepubliconRadioFreeEuropeandaccreditedtoITAR-TASS. Available at: http://www.rferl.org/content/article/1143148.html.
53. «IslamicConference-Gül-UpgradingTurkishCypriots», CNA, 16.6.2004.
54. «PutinvisitsTurkey:RussiabidstoturnTurkeyfromWest;Turkskeepingoptions», 10.12.2004, WikiLeaks.
55. «Russia-Greece:CaughtintheweboftheRussianideologues», DieZeit, 7.2.2015.
56. «Заключительные замечания после встречи с представителями турецких деловых кругов», 11.1.2005. Доступно по адресу: http://en.kremlin.ru/events/president/transcripts/22776.
57. «Президент Республики Россия-Кипр-Эрдоган», CNA, 11.1.2005.
58. Заявления для прессы и ответы на вопросы после российско-турецких переговоров в Сочи, 18.7.2005.
59. «Spokesman-Putinstatements», CNA, 19.7.2005.
60. «Министр иностранных дел — о политике России по кипрскому вопросу», CNA, 19.7.2005.
61. «ErdoğanseekPutin’ssupportinCyprusdispute», TurkishDailyNews, 25.1.2006.
62. «Президент республики встречается с президентом Российской Федерации»,
Управление прессы и информации, коммюнике, 23.1.2006.
63. Стенограмма пресс-конференции для российских и зарубежных СМИ, 31.1.2006, 9:53, Круглый зал, Кремль, Москва.
64. Выступление бывшего президента Республики Кипр Димитриса Христофиаса на 9-й региональной конференции россиян, проживающих в европейских странах, CNA, 17.4.2015.
65. «Совместная пресс-конференция президента Димитриса Христофиаса и президента России Дмитрием Медведевым», CNA, 19.11.2008.
66. Речь президента Димитриса Христофиаса во время восстановления его в звании почетного доктора Университета международных отношений, CNA, 20.11.2008.
67. Выступление бывшего президента Республики Кипр Димитриса Христофиаса на 9-й региональной конференции русских, проживающих в европейских странах, CNA, 17.4.2015.
68. Резолюция 63/307, 30.9.2009, «Статус внутренне перемещенных лиц и беженцев
из Абхазии, Грузия, и Цхинвальского региона/Южной Осетии, Грузия».
69. Результаты голосования доступны по адресу: http://www.un.org/press/en/2009/ ga10853.doc.htm.
70. Встреча министра иностранных дел Маркоса Киприану с его российским коллегой Сергеем Лавровым в Москве, 9.6.2008.
71. Совместная декларация о намерении дальнейшего углубления дружественных отношений и тотальной ко-операции между Республикой Кипр и Российской Федерацией, 20.11.2008.
72. ΚyriacosS.Kolovos,18.7.2009.Availableat:https://antibaro.gr.
73. «PressureonGreekCypriotscooking», Phileleftheros, 10.9.2010.
74. AlexanderDowner, «LetterfromCyprus», TheAdelaideReview, 30.9.2010.
75. «Christofias-Lavrovmeeting», CNA, 25.9.2009.
76. «Президент Христофиас — военный парад», CNA, 1.10.2009.
77. «BanKi-Moonwantsintensivetalksnow», Politis, 14.2.2010.
78. «Президент республики принимает министра иностранных дел России», Пресс-служба и информационный отдел, коммюнике, 4.2.2010.
Office, Communiques, 4.11.2009.
79. «Кипрско-российский альянс», Phileleftheros, 5.11.2009.
80. «Министры иностранных дел Кипра и России — переговоры», CNA, 4.11.2009.
81. «StatementsbyPresidentoftheRepublicMr.DemetrisChristofias», PressandIn- formation Office, Communiques, 21.12.2009.
82. «Выступление президента республики господина Христофиаса на ужине в честь генерального секретаря ООН господина Пан Ги Муна», Управление прессы и информации, коммюнике от 31.1.2010.
83. «UN-UNFICYP-Motionagreement», CNA, 15.6.2010.
Кредит: Ссылка на источник
