За последние два десятилетия зависимость Европы от импорта природного газа выросла почти на 20 процентов — с 65,7% до 83,6%.
Об этом пишет доктор философии, директор программы «Энергетика, рост и безопасность» в Международном центре по налогам и инвестициям и старший эксперт «Атлантического Совета» Ариэль Коэн.
Он отмечает, что до начала войны в Украине Германия импортировала 60% своего газа из россии*. Российские лоббисты давили на Европу, пытаясь заставить ее отказаться от альтернатив российскому газу, таких как атомная энергетика. И стратегическое влияние москвы здесь росло. Но из-за войны путина против Украины россия потеряла этот огромный рынок, на котором прежде продавала до 150 миллиардов кубометров газа в год. За десятки миллиардов долларов.
Сегодня Турция считает, что, возможно, настало время осуществить мечту, которую она вынашивала многими десятилетиями, — стать для Европы энергетическим хабом. Но все пути, по которым Турция может пойти в этом направлении, сопряжены с определенными трудностями.
В Восточном Средиземноморье, как известно, сосредоточены запасы природного газа, которые могли бы обеспечить значительную часть рынка, оставленного россией. Поэтому такое развитие событий имеет большое значение для Израиля.
Египет и Израиль – два ведущих производителя природного газа в Восточном Средиземноморье, в то время как Кипр обнаружил запасы, которые находятся сейчас в стадии разработки. Американские компании Chevron и Exxon, Royal Dutch Shell, французская Total, корейская Kogas, израильская Delek и многие другие подписали с Кипром соглашения о разработке газовых месторождений, в то числе на перспективном месторождении «Афродита».
На перспективы кипрских газовых месторождений влияют напряженные отношения с Турцией. Ливан только что заключил соглашение о демаркации морских границ с Израилем, а «Хизбалла» и Иран нервно наблюдают за происходящим со стороны.
Геополитическое преимущество Турции может оказаться под угрозой из-за ее слишком амбициозной внешней политики, которая лишает покоя ее соседей. В президентских выборах на Кипре, которые состоятся 5 февраля, участвует рекордное количество кандидатов – 14. В ходе этих выборов, возможно, будет сменен президент Никос Анастасиадис, занимающий этот пост с 2013 года и придерживающийся умеренной позиции – хотя отношения между Анкарой и Никосией остаются напряженными.
Анастасиадис пытался найти дипломатическое решение по Турецкой Республике Северного Кипра (ТРСК) и развивал отношения с Египтом, Израилем и Турцией. Каждая из этих стран имеет ключевое значение для энергетического развития Кипра. Таким образом, израильский газ становится более конкурентоспособным для крупномасштабного экспорта как по трубопроводам, так и на специальных кораблях (газовозах-рефрижераторах) в сжиженном виде (СПГ).
Выборы президента Кипра повлияют на энергетическую безопасность в регионе. Опросы показывают, что бывший министр иностранных дел Никос Христодулидис, которого поддерживают три малые партии, все еще лидирует, хотя его отрыв от остальных претендентов на президентский пост сокращается.
Две из этих партий, «Дико» и «Эдек», выступают против федерального решения по воссоединению Кипра. Хотя Христодулидис обещает решать проблему раскола на острове, ставшей после турецкой военной интервенции в 1974 году основным источником напряженности между Афинами и Анкарой, оппоненты ставят под сомнение его честность, критикуют его жесткую линию в отношении Турции и обвиняют в поддержке двух-государственного решения по Кипру. По иронии судьбы, говорят они, он делает ставку на Эрдогана, и тем самым способствует разделению острова.
А министерство иностранных дел Турции обвиняет Кипр в усилении напряженности тем, что он «в одностороннем порядке» проводит геологоразведочные работы и якобы тем самым нарушает права турков-киприотов.
Турецкая Республика Северного Кипра (ТРСК), самопровозглашенная страна в северной трети острова, признанная только Турцией, отвергла предложенный Кипром (и, возможно, сулящий прибыли) раздел доходов от продажи газа. В ходе маневров, направленных на срыв разведки природного газа в кипрских водах, турецкие военные корабли запугивали и прогоняли суда, работающие для итальянской компании Eni и французской TotalEnergies. Одновременно с этим Анкара сама просит выдать ей лицензию на разведку.
ЕС начинает нервировать длительное пребывание Эрдогана у власти и потенциальная зависимость от растущего турецкого газового хаба. ЕС и НАТО опасаются «нео-османской империи» Эрдогана. Если из-за слишком непримиримой позиции будущего президента Кипра переговоры о воссоединении потерпят неудачу, будущая «Великая Турция» может включить и Северный Кипр. Однако Вашингтон и Лондон поддерживают растущую активность Анкары на Кавказе, в Центральной Азии и даже в Украине.
У Эрдогана, в шутку называемым арабским титулом «раис», есть непростая история отношений с Европой, а жесткая позиция Христодулидиса, о которой мы писали выше, делает его выбор проблематичным для Брюсселя. Претензии Турции на исключительную экономическую зону (ИЭЗ) могут бросить вызов будущей администрации Христодулидеса, подобно тому, как соглашение о демаркации моря между Турцией и Ливией бросило вызов администрации его предшественника.
Турция, помимо геополитически нестабильного Восточного Средиземноморья, также смотрит на Восток. Южный газовый коридор из Азербайджана уже функционирует, Трансанатолийский трубопровод (ТАНАП) соединяет Южно-Кавказский трубопровод с Трансадриатическим трубопроводом и транспортирует природный газ в Европу. ТАНАП является крупнейшим сегментом коридора и, согласно прогнозам, его текущая мощность в 16 млрд куб м к 2030 году может быть расширена до 30 млрд куб м в год.
Эрдоган гордится тесными связями с Азербайджаном и развитием Тюрксого Союза в Центральной Азии. Однако администрация Эрдогана известна умением играть на обе стороны, а чтобы убедить Европу финансировать многомиллиардный проект расширения ТАНАП, потребуется нечто большее, чем его успех в переговорах с Путиным.
Таким образом, президентские выборы на Кипре и отношения с администрацией Нетаниягу в Иерусалиме будут напрямую влиять на перспективы проекта турецкого энергетического хаба. Хотя Турция, похоже, стремится приобрести союзников в Средиземноморье, это — непростая задача, учитывая ее «нео-османские» планы стать лидером – и региональным, и суннитского мира.
В Турции на горизонте также маячат решающие президентские выборы, которые Эрдоган переносит с июня на май 2023 года. Но кто бы ни обосновался в президентском дворце в Анкаре, Эрдоган или кто-либо другой, — чтобы Турция преодолела препятствия, мешающие ей стать крупным энергетическим хабом Европы, этот человек должен стремиться восстановить отношения с соседями. А Кипру нужен президент, который сможет защитить его интересы, но также способствовать укреплению энергетической безопасности Европы.
Как сообщал Курсор, заместитель председателя совета безопасности российской федерации дмитрий медведев «предупредил», что ситуация с российским газом для Европейского Союза может повторить историю с поставками российской нефти из россии в рф.
Также Курсор писал о том, что официальный представитель Еврокомиссии Эрик Мамер прокомментировал остановку «Северного потока-1», назвав неисправность турбины лживым предлогом.
* — до полной денацификации рф редакция «Курсора» отказывается проявлять уважение к оккупантам и убийцам и будет писать некоторые имена собственные исключительно и принципиально с маленькой буквы. Нет войне!
Кредит: Ссылка на источник
