Председатель Политсовета партии «Оппозиционная платформа ‒ За жизнь» Виктор Медведчук давно и последовательно отстаивает идею создания трехстороннего газотранспортного консорциума Украина ‒ ЕС ‒ Россия. Сейчас, когда Украина, как страна-транзитер, оказалась в очень непростой ситуации из-за того, что завершается строительство «Северного потока ‒ 2», идея консорциума, похоже, актуальна как никогда. Каковы перспективы Украины как транзитера и какие шаги может предпринять наша страна, чтобы защитить свои интересы? Выгоден ли Украине трехсторонний газотранспортный консорциум и что препятствует его созданию? На эти и другие вопросы журналисты «Стены» попросили ответить Виктора Медведчука.
‒ Как вы оцениваете совместное заявление США и Германии по «Северному потоку ‒ 2»? И что это означает для Украины?
‒ Совместное заявление США и Германии по «Северному потоку ‒ 2» стало холодным душем для украинской власти и приговором ее недальновидной и русофобской политике. Этот абсолютный стратегический проигрыш Украины ‒ следствие непродуманного и даже дилетантского подхода официального Киева к построению международных экономических отношений.
Вместо того чтобы поставить на первое место экономические интересы своей страны и учитывать потребности экономик других стран, вовлеченных в кооперацию, взять на вооружение тактику сотрудничества с основным партнером в газовой сфере – Российской Федерацией, украинская власть не оставляла попыток подменить рациональные решения бессмысленно агрессивными заявлениями о «Северном потоке – 2» и сомнительными договоренностями с западными партнерами. В решении важнейшего вопроса сохранения транзита газа высшее руководство нашей страны руководствовалось не фактами и расчетами, а собственными фантазиями, продемонстрировав полный инфантилизм и оторванность от реальности.
‒ Что стоит делать Украине в сложившейся ситуации, чтобы защитить свои интересы?
‒ Всегда было очевидно, что задача номер один для Украины в условиях постройки «Северного потока – 2» – сохранение транзита российского газа через украинскую ГТС. Это залог и выживания украинской экономики, и бесперебойного газоснабжения самой страны. Однако ни в правительстве, ни на Банковой так и не смогли трезво, а главное, вовремя рассмотреть все риски для Украины от реализации этого масштабного проекта и объективно, адекватно оценить позицию Европы и мира в этой связи.
Особо стоит отметить тот факт, что переговоры о транзите газа Украина вела не с добывающей этот газ Россией или потребляющей его Европой, а с главным конкурентом на этом рынке ‒ Соединенными Штатами Америки. Объяснить такое решение с точки зрения экономики невозможно ‒ только с точки зрения внешнего управления нашей страной.
‒ И как, по-вашему, надо действовать?
‒ Я предлагаю для начала сделать несколько важнейших выводов из сложившейся ситуации.
Во-первых, только самостоятельное отстаивание своих внешнеполитических интересов, суверенитет государства способны служить защите его национальных интересов. Вместо того чтобы вступать в сомнительные союзы и пытаться заручиться покровительством Запада, Киеву стоило реализовать давно разработанный проект трехстороннего газотранспортного консорциума при участии ЕС, как потребителя российского газа, и РФ, как его поставщика и гаранта заполненности украинской ГТС голубым топливом.
Во-вторых, во главу угла должны ставиться локальные, отраслевые цели и задачи, а критерием их оценки должна быть выгода для страны. Украина, к сожалению, превратилась из субъекта в объект мировой политики. А зависимость от воли западных кредиторов лишь усиливает это.
Поэтому стране стоит: выстраивать взаимовыгодные отношения в первую очередь с ближайшими соседями и давними стратегическими партнерами; сохранять позиции на традиционных для себя рынках сбыта с постепенным их расширением; развивать взаимовыгодную совместную кооперацию, стимулируя таким образом высокотехнологичную промышленность и т. д.
В-третьих, нужно осознать, что реализовывать стратегические проекты для защиты собственных национальных интересов в условиях поощряемой властью русофобии невозможно.
Разгул радикального национализма и неофашизма, преследование русскоязычных граждан (а на этом фоне – преступления против свободы слова и свободы личности) давно перестали быть внутренней проблемой Украины. Это подрывает авторитет Украины как цивилизованного государства на мировой арене, возводится в ранг госполитики и тормозит реализацию целого ряда стратегических проектов в интересах нашей страны и ее граждан.
‒ По-вашему, выход в том, чтобы создать трехсторонний газотранспортный консорциум Украина ‒ ЕС ‒ Россия?
‒ Да, такой консорциум необходим. Для Украины уже несколько лет остро стоит вопрос о необходимости заключения нового долгосрочного контракта на транзит российского газа в Европу. А поскольку только Российская Федерация способна выступить гарантом его поставок и обеспечить бесперебойную прокачку голубого топлива через территорию Украины, необходимость безотлагательного создания трехстороннего газотранспортного консорциума выходит на первый план.
Кроме всего прочего, ГТС Украины, как общеизвестно, требует модернизации, а значит, и серьезных капиталовложений. От поддержания газовой трубы в стабильном рабочем состоянии зависит будущее экономики всей Украины. А привлечь такие средства без иностранных партнеров, которыми могли бы стать участники консорциума, вряд ли возможно.
Более того, создание трехстороннего газотранспортного консорциума – вопрос, который созрел и перезрел – могло бы стать драйвером «перезагрузки» отношений между Украиной и Россией. И необходимость такой «перезагрузки» у меня лично сомнений не вызывает.
Вопрос лишь в том, совпадают ли цели украинской власти со стратегическими интересами самой Украины и ее граждан. Готов ли официальный Киев не впадать в истерику, услышав реальное мнение мировых лидеров относительно «Северного потока ‒ 2», а сделать выводы и начать наконец защищать экономические и политические интересы своей страны? Готова ли украинская власть к пересмотру внешнеполитического вектора и к «перезагрузке» отношений с Россией? Или нынешняя власть не только не хочет такой «перезагрузки», но и не понимает, как подойти к решению этой задачи?
‒ После всех событий и конфликтов, которые произошли между Украиной и РФ, сможем ли мы договориться?
‒ Ответ на этот вопрос дают сами россияне. «Россия готова обсуждать продление транзита газа через Украину после 2024 года, это исключительно вопрос экономической целесообразности, но в тексте заявления ФРГ и США по этому вопросу складывается эффект «без меня меня женили»», ‒ сказал пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.
Вывод очевиден: если украинская власть предложит выгодные условия, то договоренность будет достигнута. А если официальный Киев будет жить колониальными фантазиями, мечтая о том, как мировые лидеры используют свои уникальные ресурсы и влияние, чтобы, конфликтуя с Россией и создавая трудности для своих избирателей, обеспечивать комфорт киевским чиновникам, то об этом надо говорить не с экономистами и дипломатами, а с психиатром.
‒ Вы так уверены, что Украина теряет статус страны-транзитера и без трехстороннего консорциума нам не обойтись?
‒ Уверен. Об этом свидетельствуют факты, а они, как известно, упрямая вещь.
Во-первых, мы уже наблюдаем существенное снижение объемов транзита природного газа. Так, транзит газа в Европу по газотранспортной системе Украины в течение 2020 года сократился по сравнению с предыдущим годом на 38% ‒ до 55,8 млрд кубометров. И это при том, что годом ранее объем транзита составлял 89,6 млрд кубометров.
Снижение объемов транзита газа через ГТС Украины привело соответственно к снижению доходов. Если в предыдущие годы доход от транзита голубого топлива составлял до $2,8‒3,0 млрд в год, в зависимости от объемов транспортировки, то в 2020-м он снизился до $2,11 млрд (стоимость бронирования 65 млрд кубометров). Учитывая тот факт, что согласно новому газовому соглашению объем транспортировки газа в 2021‒2024 годах будет составлять лишь 40 млрд кубометров в год (забронированный объем), что в 2,2 раза меньше показателя 2019 года и в 3,7 раза меньше мощности ГТС на выходе (146 млрд кубометров), доход Украины от транзита природного газа снизится примерно до $1,5 млрд.
Во-вторых, налицо диверсификация поставок голубого топлива на европейский континент. В вопросе поставок голубого топлива в Европу Украина давно потеряла свою значимость ввиду обходных газопроводов «Северный поток» протяженностью 1224 км (55 млрд кубометров) и «Северный поток ‒ 2» ‒ до 1200 км (55 млрд кубометров), «Турецкий поток» ‒ около 1100 км (31,5 млрд кубометров), «Ямал-Европа» ‒ до 2000 км (32,9 млрд кубометров), суммарно около 174,4 млрд кубометров.
К тому же помимо РФ, страны ЕС импортируют голубое топливо из Норвегии и Алжира. В 2025‒2026 годах Израиль, Кипр и Греция планируют запуск Восточно-средиземноморского газопровода протяженностью 1900 км с объемом прокачки 10‒20 млрд кубометров ежегодно. Вот так наша страна за последние годы потеряла статус страны-транзитера.
‒ Вы не верите в то, что США и Германия будут отстаивать интересы Украины и добиваться обеспечения загрузки ее газотранспортной системы?
‒ По большому счету, это проявление политической коррупции, когда рыночные механизмы подменяются политическими договоренностями, когда власть Украины обращается к Германии и США, чтобы они защищали наши интересы. Заметьте, это вместо того, чтобы самим защищать интересы нашей страны. Украина могла бы договориться и с Россией, и с ЕС, и в таком трехстороннем газотранспортном консорциуме все были бы заинтересованы в увеличении транзита, потому что это экономически выгодно. Если же обращаться к другим международным игрокам, чтобы они по политическим причинам защищали наши интересы и что-то гарантировали, то понятно, что никто это бесплатно делать не будет. И счет за это нам еще выставят.
Кредит: Ссылка на источник
