Помимо того, что экземпляр неизвестным образом попал в руки Гардиан, книгу вполне себе официально начали продавать в одном из магазинов Испании. Ряд экземпляров передали британским таблоидам и начался пир на весь мир.
Гарри, который на протяжении всей книги называет своего брата «Вилли», говорит, что приехал в Великобританию, чтобы попрощаться с герцогом Эдинбургским, но также попросил о «тайной встрече с моим старшим братом и моим отцом». Он также рассказал, что его бабушка королева позвонила ему в США и сказала: «Гарри… дедушка скончался».
Принц описывает ожидание у могил бывшего короля Эдуарда VIII и его жены Уоллис Симпсон, ради которой он отказался от трона, и размышляет, что бы они подумали о его ссоре с семьей.
Но Гарри говорит, что как только он увидел Уильяма и Чарльза, вошедших в сад, он знал, что они здесь для «дуэли», а не для примирения. Он утверждает, что они прерывали его каждый раз, когда он пытался объяснить.
Он пишет: «Я смотрел на Вилли, по-настоящему посмотрел на него, может быть, впервые с тех пор, как мы были маленькими, принимая во внимание каждую деталь: его знакомый хмурый взгляд, который всегда был нормой в его отношениях со мной».
Он сказал, что облысение его брата было «тревожным» и «более выраженным, чем у меня», и сказал, что его сходство с их матерью «исчезло».
Описывая своего брата, когда-то своего лучшего друга, как свою «полную противоположность», он сказал: «Мой дорогой брат, моя архи-немезида, как мы пришли к этому? Я чувствовал непреодолимую усталость. Я хотел домой».
Затем Гарри обвинил Уильяма и Чарльза в фактическом газлайтинге, поскольку они отрицали, что понимают, почему он и Меган уехали в США. Гарри сказал о Фрогмор коттедже: «Вилли, это должен был быть наш дом. Мы собирались провести здесь остаток жизни».
Уильям ответил: «Ты ушел, Гарольд». Гарри сказал: «Да, и ты знаешь почему», а его брат парировал: «Честно говоря, нет. Гарольд… не совсем».
Затем Гарри повернулся к Чарльзу, «который смотрел на меня с выражением, говорящим: «Я тоже».
Он сказал, что ему казалось, что они его не знают и «не в состоянии его слушать».
***
Наконец-то перепало и мачехе.
Гарри пишет, что он и его брат впервые встретились с ней по отдельности.
Он сказал, что увидеть ее в первый раз было все равно, что пытаться избежать боли во время инъекции, написав: «Это ничего. Закрой глаза, и ты даже не почувствуешь этого».
Гарри также утверждает, что Камилла во время встречи казалась «скучающей», потому что он не наследник и не представляет большое препятствие. Также он пишет, что думал о том, не окажется ли она в будущем его «злой мачехой» — «Помню, я думал… не будет ли она жестока со мной; не будет ли она как все злые мачехи в сказках».
Называя ее «Другой женщиной», он говорит, что она «сыграла роль» в смерти его матери Дианы, принцессы Уэльской, потому что занимала «центральную роль» в распаде брака его родителей.
Он и Уильям не винили ее, говорит он, и были готовы простить ее в своих «сердцах», если она сможет сделать Чарльза счастливым, добавив: «Мы видели, что, как и мы, он не счастлив. Мы могли узнать отсутствующие взгляды, пустые вздохи, разочарование, всегда заметное на его лице».
Гарри также утверждает, что он и Уильям сказали Чарльзу, что примут Камиллу в семью при условии, что он не женится на ней, и «умоляли» его не делать этого — «Все, что мы просили взамен, это чтобы он не женился на ней. «Тебе не нужно жениться повторно», — умоляли мы его. Свадьба… заставила бы всю страну, весь мир сравнить нашу маму и Камиллу, чего никто не хотел».
Он утверждает, что его отец не ответил на их просьбы.
Братья опасались, что Камиллу будут несправедливо сравнивать с их матерью Дианой, принцессой Уэльской, утверждает Гарри.
Другие разоблачения из книги включают заявления герцога о том, что была начата кампания по организации женитьбы Чарльза на Камилле и что его мачеха слила в прессу подробности своего разговора с Уильямом.
«Вскоре после наших личных встреч с ней она начала разрабатывать свою долгосрочную стратегию, кампанию, направленную на замужество, а со временем и на корону (как мы полагали, с благословения нашего отца).
Во всех газетах начали появляться новости о ее разговорах с Вилли, истории, в которых рассказывалось множество мелких подробностей, ни одна из которых, разумеется, не исходила от моего брата».
Он признает, что его отец стал намного счастливее после того, как женился на Камилле, и что он хотел, чтобы и его отец, и Камилла были счастливы.
«Может быть, она будет менее опасна, будучи счастливой?» — добавляет он.
Гарри также пишет о том, что над Чарльзом жестоко издевались в его школе Гордонстоун, и он сказал своим сыновьям: «Я едва выжил».
Он прошел через школу-интернат отчасти благодаря своему плюшевому мишке, к которому он оставался привязанным во взрослом возрасте.
«Мишка повсюду сопровождал моего отца, — говорит он. — Это был несчастный предмет со сломанными лапами, потрепанный и покрытый заплатами… Мишка красноречивее, чем мой отец, выразил суть одиночества его детства».
***
Появились и новые подробности конфликта Кейт и Меган.
Принц и принцесса Уэльские пригласили Гарри и Меган в свои апартаменты в Кенсингтонском дворце после ряда ссор.
Но разговор за чаем и печеньем в июне 2018 года перерос в другой конфликт, потому что Меган сказала Кейт, что у нее, должно быть, «мамнезия из-за гормонов».
Гарри утверждает, что Кейт сказала Меган: «Ты говорила о моих гормонах. Мы недостаточно близки, чтобы ты могла говорить о моих гормонах!» Он пишет, что «обиженная» Кейт при этом так сильно держалась за свой стул, что ее пальцы побелели.
Ссора якобы произошла по телефону, когда две женщины обсуждали время репетиции свадьбы.
Гарри утверждает, что Меган вспомнила разговор, признав, что, когда Кейт сказала, что забыла что-то незначительное, она предположила, что это может быть «мамнезия».
Явно расстроив Кейт, пишет Гарри, Меган извинилась и сказала, что так она разговаривает со своими друзьями.
Но затем Гарри утверждает, что Уильям «ткнул пальцем на Мэг» и загремел: «Ну, это грубо, Меган. Здесь такие вещи не делаются». После чего Меган возразила: «Если не возражаешь, убери палец от моего лица».
В защиту жены Гарри пишет — «Мег сказала, что она никогда намеренно не делала ничего, что могло бы обидеть Кейт, и что если она это сделала, то просит сказать ей, чтобы она могла избежать повторения».
В той же главе Гарри предполагает, что между двумя женщинами было напряжение с «ранних дней» из-за недопонимания по поводу того, что Кейт думала, что Меган хочет ее «Контакты в мире моды», хотя на самом деле у нее были свои.
Он предполагает, что Уильям и Кейт также были расстроены тем, что Сассексы не подарили им пасхальные подарки, и признает, что они обиделись, когда Кейт и Уильям поменяли карточки с именами и поменяли рассадку на их свадьбе.
Гарри говорит, что пара следовала американской традиции сажать пары рядом друг с другом, но Уильям и Кейт настояли на том, чтобы супруги сидели за столом порознь.
Признавая мелочность склоки, Гарри пишет: «Неужели до этого дошло? Кричать друг на друга из-за карточек и гормонов?
В другой части мемуаров Гарри обращается к истории о том, что Меган заставила Кейт плакать во время примерки платья для принцессы Шарлотты.
Признавая наличие разногласий, он пишет, что Кейт потребовала, чтобы Меган полностью перешила плохо сидящие платья за четыре дня до свадьбы, а затем сначала отказалась отвести Шарлотту к портному герцогини Аджаю для исправлений, хотя он ждал с 8 утра.
Он утверждает, что вернулся домой и обнаружил, что Меган, которая также переживала стресс из-за того, что ее отец отказался от присутствия на свадьбе после сердечного приступа, рыдает сидя на полу.
Он добавляет, что Кейт пришла на следующий день с цветами и открыткой, чтобы извиниться. Повторяя заявление Меган у Опры Уинфри о том, что именно Кейт заставила ее плакать, а не наоборот, Гарри утверждает, что Кейт признала эту историю «полностью ложной» во время другой встречи между двумя парами в декабре 2018 года, якобы сказав Меган: «Я знаю, Меган, что это я заставила тебя плакать».
Он также признает, что пара завидовала роскошной домашней обстановке Уильяма и Кейт, ссылаясь на их книжные полки из орехового дерева и бесценные произведения искусства, в то время как им приходилось довольствоваться лампой IKEA и диваном со скидкой, купленными на sofa.com с помощью кредитной карты Меган.
***
Гарри сенсационно признался, что принимал кокаин «несколько» раз во время своих безумных вечеринок.
Гарри описывает, как его притащили в офис неназванного сотрудника королевского двора во время празднования Золотого юбилея его бабушки, королевы в 2002 году после того, как журналист спросил дворец о его пристрастии к наркотикам.
Ранее в своей автобиографии Гарри описывает курение марихуаны и пьянство, но он впервые рассказал, как ему предложили дорожку кокаина во время выходных на охоте.
Признавая, что он солгал во время допроса, Гарри говорит, что принимать кокаин «было не очень весело», и он делал это отчасти, чтобы отличаться от других, и потому, что он был «семнадцатилетним подростком, готовым попробовать почти все, что нарушит установленный порядок».
Он пишет: «Это было не очень весело, и я не чувствовал себя особенно счастливым, как другие, но это заставило меня чувствовать себя другим, и это было моей главной целью. Чувствовать. Отличаться».
Гарри также описывает, как курил сигареты и каннабис, а также пил на поле для гольфа в Виндзорском замке, когда учился в Итоне.
***
Также Гарри в первый раз пишет о количестве повстанцев, которых он лично убил во время своего пребывания в Афганистане, где был в 2007-2008 и 2012 годах.
В книге он признается, что совершил шесть вылетов, которые привели к «отнятию человеческих жизней».
Гарри пишет, что «в эпоху Апачей и ноутбуков» он мог «с точностью» назвать количество убитых им повстанцев.
Он писал: «И мне казалось важным не бояться этого числа. Итак, мое число — 25. Это число не наполняет меня удовлетворением, но и не смущает».
Гарри написал, что «вы не можете убивать людей, если вы видите в них людей», и сказал, что вместо этого он видел в них «шахматные фигуры, сброшенные с доски»… «убитых плохих парней».
***
Гарри впервые рассказал о моменте, когда он узнал об автокатастрофе в Париже в августе 1997 года. Он также рассказал, что у него и Уильяма есть прядь волос их матери, которую срезала ее сестра Сара вскоре после ее смерти, и вспоминает, как они познакомились с Доди Файедом, который был «другом» его матери и которого он и Уильям считали «симпатичным хорошим парнем».
Герцог пишет о том, как отец усадил его на кровать, чтобы сообщить новости об автомобильной аварии, назвав его «мой дорогой сын», когда он рассказал, как Диана получила травмы головы, которые, похоже, нельзя исправить.
Он пишет: «Что я помню с поразительной ясностью, так это то, что я не плакал. Ни слезы. Мой отец не обнял меня».
Гарри вспоминает, как его отец «рассматривал складки старых покрывал, одеял и простыней» на кровати, прежде чем сообщить ужасные новости, а Гарри пытался понять, насколько серьезной была авария.
Когда до Гарри дошло, насколько тяжелым было состояние его матери, он вспоминает, как «молча молил отца, или Бога, или и того, и другого», чтобы это было неправдой.
Он вспоминает, как отец сказал ему, что в состоянии Дианы возникли «осложнения» после того, как она была «серьезно травмирована» в автокатастрофе.
Однако сначала Гарри вспоминает, как просил навестить свою мать в больнице, прежде чем отец объяснил, что ее состояние «больше не улучшается». Хотя Гарри говорит, что некоторые аспекты его памяти могут быть не совсем точными, есть вещи, которые он помнил «ясно как день» все эти годы.
Хотя он утверждает, что его отец не плакал, сообщая новости, он сказал, что король положил руку на колено Гарри и заявил, что все будет в порядке.
После ухода отца он вспоминает, как сидел один, а его брат Уильям, которого он называет «Вилли», сидел в другой комнате.
Гарри утверждает, что его память предприняла «десятилетия усилий, чтобы восстановить то утро», но после всего этого времени он пришел к «неизбежному выводу» — что он оставался один в комнате до 9 утра, когда волынщик начал играть на улице.
Перед этим Гарри рассказывает об отношениях Дианы с Доди Файедом после того, как он и Уильям встретили его во время отпуска с Дианой в Сен-Тропе.
Он вспомнил, как они втроем много смеялись, когда вместе отдыхали, прежде чем их представили Доди.
Гарри вспоминает, как его мать светилась в присутствии Доди, и он назвал его «дерзким» — тем не менее, он казался «милым».
Он размышляет о разговоре с Уильямом о новом друге их матери и о том, как они оба согласились, что, пока она счастлива, они счастливы за нее.
Также Гарри переживает свои воспоминания о днях после смерти матери и о том, как он боролся с самим собой, чтобы принять правду о ситуации. Несмотря на то, что ему рассказали, что произошло, он вспомнил, как сказал себе, что его мать просто «спряталась» и на самом деле не умерла — теория, которую он раскрыл позже в книге, к которой он часто возвращался для утешения.
Он вспомнил, как ему и Уильяму запретили смотреть телевизор, чтобы защитить их от новостей о смерти Дианы.
После того, как его отец и сестры Дианы отправились во Францию, чтобы опознать тело Дианы, Гарри вспоминает, как присоединился к своему отцу и тетушками в Лондоне.
Когда они приехали и встретились со его тетей Сарой, Гарри вспомнил, что она вручила обоим братьям маленькую голубую коробочку, в которой была прядь светлых волос Дианы.
Несмотря на это, Гарри вспоминает, что не верил, что волосы принадлежат его матери, и убеждал себя, что они принадлежат кому-то другому, поэтому ему не нужно было смиряться с реальностью ее смерти.
***
Любимой книгой принца Гарри в Итоне был американский роман Джона Стейнбека «О мышах и людях». По его словам, эта история напомнила ему о его отношениях с братом Уильямом.
Гарри рассказывает о своих трудностях с Шекспиром и уроками французского в Итоне, рассказывая о том, как его отец, король Чарльз, отчаивался из-за отсутствия у него интереса и заставлял его посещать спектакли в выходные.
По его словам, одной книгой, которая ему действительно понравилась, была классика Стейнбека.
«Литературное произведение, которое, насколько я помню, мне нравилось и даже доставляло удовольствие, — это короткий американский роман. «О мышах и людях», Джона Стейнбека.
Нам задавали читать произведения на английском. В отличие от Шекспира, Стейнбеку не нужен был переводчик. Он писал простым и понятным языком. Более того, произведение было коротким. О мышах и людях: сто пятьдесят страниц ни о чем.
И самое главное: содержание было занимательным. Два дядьки, Джордж и Ленни, бродят по Калифорнии в поисках места, которое можно назвать домом, пытаясь преодолеть свои недостатки.
Ни один из них не гений, но проблемы Ленни кажутся чем-то большим, чем просто низкий IQ. Он носит в кармане дохлую мышь и гладит ее пальцем, чтобы успокоиться. Еще он убивает щенка, потому что очень его любит.
История дружбы, товарищества, верности, полная тем, о которых я чувствовал, что могу говорить.
Джордж и Ленни напомнили мне нас с Вилли. Два компаньона, два кочевника, пережившие одни и те же обстоятельства и заботившиеся друг о друге.
Как выразился Стейнбек устами одного из своих персонажей: «Человеку нужно, чтоб кто-то живой был рядом. Можно сойти с ума, ежели у тебя никого нету».
Какой верный приговор. Я хотел поделиться этим с Вилли. Жаль, что он продолжал притворяться, что не знает меня», — написал он.
Гарри утверждает в книге, что его старший брат отшивал его в школе-интернате, решив завести собственных друзей и дистанцироваться от своей семьи.
Гарри, описывая свою ненависть к Шекспиру, приводившую в ярость его отца, пишет: «Я никогда не сомневался, как раздражало моего отца то, что я был одним из тех варваров, которые пренебрегали Шекспиром. И я попытался измениться. Я открыл Гамлета. Хм… Одинокий принц, одержимый смертью родителя, наблюдает, как тот родитель, кто еще жив, влюбляется в того, кто узурпирует место умершего… Я захлопнул ее. Спасибо, не надо».
Он описывает, как его отец таскал его на спектакли в Стратфорд-на-Эйвоне, где родился Шекспир, чтобы посмотреть спектакли.
«Время от времени он брал меня с собой. Мы появлялись без предупреждения и смотрели спектакль, который ставился в то время, моему отцу было все равно, что это было. И мне тоже, хотя и по другим причинам. Все вместе было пыткой.
Многими вечерами я почти ничего не понимал из того, что они говорили или делали на сцене. Но когда я это понял, стало еще хуже. Слова сжигали меня внутри. Они беспокоили меня.
Зачем мне знать что-либо о царстве, «где смерть заставляет сердца пребывать в печали» и где «наблюдается только образ боли»? Я лишь вспоминал тот август 1997 года. Зачем ему размышлять о неизменном факте, что «все, кто живет, должны умереть, перейдя из природы в вечность»? У меня не было времени думать о вечности».
***
Гарри также пишет, что Чарльз «любил рассказывать истории», и что «одной из его лучших» был рассказ о посещении психиатрической лечебницы, где он встретил человека, называвшего себя принцем Уэльским.
Чарльз погрозил пальцем пациенту и сказал: «Давайте посмотрим, вы не можете быть принцем Уэльским, я принц Уэльский», в мужчина «ответил тем же жестом».
Гарри пишет, что его отцу нравилось заканчивать свои рассказы «философской вспышкой», и в этом случае он размышлял, может ли кто-нибудь быть уверенным, что они сами не «живут в фантазии».
Чарльз тогда пошутил: «Кто знает, действительно ли я твой настоящий отец? Возможно, твой отец на самом деле в Бродмуре, мой дорогой сын!» Гарри написал, что шутка была «бестактной», учитывая, что в то время ходили слухи, что его настоящим отцом был Джеймс Хьюитт.
В своих мемуарах принц говорит, что слухи продолжались, хотя «моя мать не познакомилась с майором Хьюиттом, пока я не родился».
Он добавляет, что если Чарльз что-то и думал о майоре Хьюитте, то «держал это при себе».
***
Принц Гарри рассказал, что потерял девственность в возрасте 17 лет с неназванной женщиной старше него.
В 2001 году он еще учился в Итонском колледже в Виндзоре, когда один из телохранителей королевской семьи Марко нанес ему визит.
В начале встречи принц Гарри сказал, что он подозревал, что Марко слышал о сексе на одну ночь, который он назвал «унизительным».
За обедом в центре города телохранитель с «мрачным выражением лица» сказал принцу, что его послали «узнать правду».
Гарри пишет «Я подозревал, что он имел в виду мою недавнюю потерю девственности, унизительный эпизод с женщиной постарше, которой нравились мачо-лошади и которая обращалась со мной как с молодым жеребцом.
Я быстро забрался на нее, после чего она шлепнула меня по заднице и отослала прочь. Одна из моих многочисленных ошибок заключалась в том, что я позволил этому случиться в поле, сразу за очень оживленным пабом. Без сомнения, кто-то нас видел».
Однако настоящая причина, по которой Марко был отправлен поговорить с Гарри, заключалась в том, что пресс-службу Чарльза проинформировали о том, что у газет есть доказательства того, что он принимал наркотики, что, по словам Гарри, было «полной ложью».
***
Гарри описывает, как его печаль из-за смерти матери, принцессы Дианы, побудила его обратиться за помощью к женщине, которая «утверждала, что обладает «способностями» и может передавать сообщения.
Принц говорит, что «осознавал высокую вероятность мошенничества», но пошел на встречу с женщиной, потому что ее порекомендовали доверенные друзья.
«В ту минуту, когда мы сели рядом, — пишет он, — я почувствовал вокруг нее энергию».
Женщина сказала ему, что тоже чувствует энергию вокруг него, и сказала: «Твоя мать с тобой».
Гарри ответил: «Я знаю. Я чувствовал это в последнее время».
Женщина, пишет он, сказала ему, что его мать с ним «прямо сейчас». Гарри говорит, что его шея стала теплой, а глаза наполнились слезами.
Женщина сказала Гарри, что его мать знает, что он «ищет ясности» и «чувствует твое замешательство», и знает, что у него «так много вопросов», и сказала, что ответы придут со временем.
Принц также говорит, что женщина сказала ему, что Диана сказала: «Ты живешь той жизнью, которой она не могла. Ты живешь той жизнью, которую она хотела для тебя» .
Гарри говорит, что хотел верить женщине, но ему нужны были «доказательства. Знак. Что-нибудь».
Один из таких знаков, предложенных женщиной, включал рассказ об украшении и утверждение, что его мать знала об этом, потому что «она была там».
Ранее в книге Гарри рассказывает, как его сын Арчи случайно разбил елочное украшение в виде его бабушки, королевы Елизаветы II.
Женщина, пишет он, повторила, что его мать была там, когда произошел инцидент, сказав: «Твоя мать говорит… что-то о рождественском украшении? Матери? Или бабушке? Оно упало? Разбилось?»
Гарри сказал: «Арчи пытался его починить».
Женщина сказала: «Твоя мать говорит, что немного посмеялась над этим».
***
Гарри заявил, что он «не знал, что паки было оскорблением», когда он, как известно, использовал это слово в отношении своего товарища из Пакистана.
Он пишет, что в детстве «слышал, как многие люди используют это слово» и «не видел, чтобы кто-то вздрогнул или расстроился», и что он не считал их расистами.
Он добавил: «И я тоже ничего не знал о бессознательных предубеждениях. Мне был двадцать один год, я был изолированным от реального мира и окутанным привилегиями, и я верил, что это слово то же самое, что и «янки». Безвредное».
В 2009 году Гарри извинился после того, как появились кадры, на которых он использовал это оскорбление в отношении своего товарища из Сандхерста Ахмеда Раза Хана. Гарри сказал, что использовал этот термин без злого умысла после того, как запись, сделанная в 2006 году, была выпущена.
Вспоминая видео в своей книги, Гарри сказал, что снял его, убивая время перед посадкой в самолет на Кипр со своими товарищами-кадетами.
Он сказал, что снимал каждого военнослужащего и делал о них комментарии.
Он вспоминает: «Когда я добрался до своего товарища и хорошего друга Ахмеда Разы Хана, пакистанца, я сказал: «А, наш маленький друг паки».
Гарри отправил видео другому кадету, который снимал «видео для конца года», но клип начал распространяться и в конечном итоге был продан News of the World, что вызвало шквал критики.
Герцог сказал, что люди обвиняли его в том, что он ничему не научился после нацистского скандала в 2005 году, сказав, что он был «хуже, чем глупец» или «тусовщик», и что он «был расистом».
Он сказал, что был в Хайгроуве, наблюдая за разворачивающимся скандалом, когда ведущие политики обрушивались на него по национальному телевидению, и что он не мог этого понять.
Гарри утверждал, что офис его отца принес извинения от его имени и что он хотел принести еще одно, но дворцовые помощники посоветовали против этого.
«Не самая лучшая стратегия, сэр», — утверждает он, — сказали ему, на что он ответил: «К черту эту стратегию».
Гарри сказал, что связался с Ахмедом напрямую и извинился. Он сказал, что его товарищ сказал ему, что знает, что он не расист, и что «ничего не произошло».
Однако герцог пишет, что «это действительно произошло» и что прощение его друга только заставило его чувствовать себя хуже.
***
Гарри описывает, как во время поездки на Северный полюс он страдал от ранних стадий того, что было похоже на обморожение, в том числе и пениса. Он вспоминает, как рассказал отцу об этом на ужине накануне свадьбы Уильяма.
«Мой отец проявил интерес и посочувствовал мне, когда я упомянул, что мои уши и щеки горели из-за холода. Я изо всех сил сдерживал себя, чтобы не рассказать слишком много и не сказать ему, что мой пенис тоже пострадал…»
Это все, что появилось в прессе по состоянию на мой ночер. Любые новые отрывки будут собираться в новый пост. Когда он будет, не могу сказать. Но будет обязательно.
Кредит: Ссылка на источник
