Источник: Άρθρα
(ΑΚΕΛ — Ανορθωτικό Κόμμα Εργαζομένου Λαού/Прогрессивная партия трудового народа Кипра)
В 1999 году была заложена основа для крупной инициативы по кипрскому вопросу. План предусматривал решение кипрского вопроса, вступление Кипра в ЕС, переговоры о вступлении Турции в ЕС.
В том же году начались переговоры Клиридис-Денктас. Целью было достичь соглашения до вступления Кипра в ЕС. Ожидалось, что ЕС примет решение о значительном расширении на Копенгагенской конференции в декабре 2002 года.
В ноябре 2002 года в Турции произошла смена правительства. ПСР (Партия справедливости и развития) пришла к власти под руководством Тайипа Эрдогана, который принял доктрину кипрского решения, интеграцию всего Кипра в ЕС, присоединение Турции.
В конце 2002 года, когда решалось вступление Кипра в ЕС, теоретически все было готово для достижения важной цели – решения кипрской проблемы:
- На Кипре президентом был Глафкос Клиридис.
- В Греции Костас Симитис является премьер-министром.
- В Турции лидером является Тайип Эрдоган.
- Кипр был готов к членству в ЕС при согласии всех сторон.
- Киприоты-турки провели уличную демонстрацию против Денкташа, добиваясь решения и одновременного членства в ЕС.
- ЕС был готов начать переговоры о вступлении с Турцией.
Этот исторический момент мог быть утерян из-за президентских выборов на Кипре в феврале 2003 года. АКЕЛ утвердил кандидатуру Тасоса Пападопулоса.
В начале ноября 2002 года генеральный секретарь ООН Кофи Аннан, действуя по согласованию с ЕС[1], готовился представить всеобъемлющий план решения кипрской проблемы накануне декабрьского саммита расширения в Копенгагене.
Премьер-министр Греции Костас Симитис лоббировал Христофиаса на короткое продление срока полномочий Клиридиса для завершения переговоров. Христофиас отверг это предложение, поскольку его приоритетом было не решение кипрской проблемы – да еще и по западным стандартам – а реорганизация альянса AKEL – DIKO – EDEK.
Христофиас — На тот момент был Председателем Палаты представителей Кипра (Парламент) и Генеральным секретарем АКЕЛ
DIKO — Δημοκρατικό Κόμμα/Демократическая партия
EDEK — Σοσιαλιστικό Κόμμα/Социалистическая партия
Христофиас не только воспрепятствовал завершению инициативы по решению проблемы, но и был первым, кто демонизировал намерения генерального секретаря ООН и тех, «кто прикрывается его инициативами».[2]
Еще до того, как план был представлен, Христофиас предупредил международный фактор, что он его отвергнет: «Пусть нас не вынуждают принимать неприемлемые планы решения и говорить то, чего мы не хотим говорить. Пусть нас не вынуждают сказать большое НЕТ. Пусть они больше не принесут Кипр и его народ в жертву на алтарь нового порядка вещей. Потому что мы решительно скажем большое НЕТ».[3]
Христофиас вернул кипрский вопрос в эпоху холодной войны, он расценил эту инициативу как своего рода американский заговор и отверг взаимосвязь членства в ЕС с решением проблемы. «Мы не собираемся продавать нашу страну ради вступления в Евросоюз. В этот период мы наблюдаем методы со стороны американо-британского фактора, направленные на то, чтобы сделать решение кипрской проблемы условием интеграции».[4]
План Кофи Аннана был представлен 11 ноября 2002 года, но соглашение было невозможно до принятия решения о присоединении Кипра к ЕС в декабре 2002 года из-за отказа Рауфа Денкташа сотрудничать и неспособности нового турецкого правительства навязать ему это.
В декабре 2002 года ЕС принял решение о вступлении Кипра в ЕС с 1 мая 2004 года. Присоединение касалось всей территории и приостановки применения acquis на оккупированной части.
В феврале 2003 года президентом был избран Тасос Пападопулос. Через месяц генеральный секретарь ООН Кофи Аннан созвал встречу в Гааге с целью подписания решения и присоединения всего Кипра к ЕС. Рауф Денкташ вновь завел процесс в тупик.
Президент Пападопулос выразил глубочайшее сожаление по поводу провала конференции. Опираясь на непримиримость Денкташа, он настаивал на решении, основанном на плане Аннана, еще до вступления Кипра в ЕС, 1 марта 2004 года. В конце 2003 года он также направил письмо Генеральному секретарю с просьбой ему выступить с соответствующей инициативой для достижения решения до 1 мая 2004 года на основе плана Аннана.
В январе 2004 года Кофи Аннан заручился согласием премьер-министра Турции Тайипа Эрдогана на обязательный процесс переговоров, ведущий к арбитражу и референдумам, до 1 мая 2004 года.
Арбитраж генерального секретаря ООН был задуман для того, чтобы обойти отказ Денкташа согласиться на рамочное решение.
12 февраля 2004 года Кофи Аннан вызвал президента Пападопулоса и Рауфа Денкташа на встречу в Нью-Йорке, чтобы они ответили ему, примут ли они его предложение об арбитраже и обязательных референдумах. В приглашении говорилось, что принятие приглашения будет также означать принятие предлагаемой процедуры.
Турецкое правительство обязало Денкташа ответить на приглашение и представить следующую формулу:
- Переговоры Пападопулоса и Денкташа в Никосии продлятся до конца марта.
- Конференция с участием Греции и Турции по преодолению разногласий.
- Арбитраж генерального секретаря, если возникли непреодолимые споры.
- Перенос окончательного плана на отдельные референдумы с целью присоединения всего Кипра к ЕС до 1 мая 2004 года.
- Пападопулос был удивлен, когда Денкташ согласился на обязательный процесс, который приведет к референдумам, и он тоже принял его. В своих первых заявлениях он представил соглашение как успех своей собственной политики:
«Манипуляции с нашей стороны привели киприотов-турок обратно за стол переговоров на основе плана Аннана, который до вчерашнего дня называл его «мертвым и похороненным».[5]
Россия вмешивается.
В 2003 году Кипр обеспечил себе членство в ЕС, поскольку впервые вышел из-под влияния Советского Союза в связи с крахом коммунистического режима. В 2004 году кипрский конфликт впервые с 1974 года оказался на пути к разрешению.
В этот исторический переломный момент в кипрском вопросе на передний план вышла Россия с намерением остановить ход развития событий.
Кульминация процесса принятия резолюции ООН совпала со сменой караула в МИД России. Сергей Лавров, постоянный представитель России при ООН, возглавил МИД страны в феврале 2004 года.
Перед встречей Кофи Аннана с Пападопулосом и Денкташем в Нью-Йорке Лавров, будучи еще постоянным представителем при ООН, призвал Генерального секретаря проинформировать Совет Безопасности о своих намерениях.[6]
Первое публичное возражение России против продолжающегося процесса было сделано заместителем министра иностранных дел Владимиром Чижовым [7] 23 февраля 2004 года на конференции в Берлине. Чижов охарактеризовал попытку решить кипрскую проблему быстрыми процедурами как опасную:
«…попытки одним махом разрубить «гордиев узел» имеют здесь непредсказуемые долгосрочные последствия. Это было бы полезно увидеть тем, кто рассчитывает на быстрый прогресс в решении такой хронической проблемы, как кипрская проблема»[8].
В то время как первая часть Нью-Йоркского соглашения выполнялась в Никосии и шли переговоры Пападопулоса-Денкташа, новый министр иностранных дел России Лавров на пресс-конференции в Москве 17 марта 2004 г. выразил несогласие России и высказал резкие замечания в адрес кипрско-греческой стороны, принявшей его:
«Мы поставили под сомнение тот факт, что соглашение об объединении Кипра будет полностью соответствовать принципу его добровольного принятия. В конечном итоге стороны сами развеяли наши сомнения».[9]
На следующий день после заявления Лаврова состоялся телефонный разговор с президентом Пападопулосом. В МИД России заявили, что достигнута договоренность о необходимости справедливого и устойчивого решения кипрской проблемы «путем достижения взаимоприемлемых соглашений без внешнего давления».[10]
Пападопулос, которого совсем не устраивал такой поворот событий, нашел мощного союзника, который мог обратить их вспять.
Пападопулос с согласия АКЕЛ, поддерживающего Россию в Совете Безопасности, реализовал стратегию невыполнения Нью-Йоркского соглашения и предотвращения референдумов. Последней волной реакции стало неприятие плана народом.
Партнером в этой стратегии был Рауф Денкташ, который был не согласен с философией плана Аннана так же сильно, как и Пападопулос. В ходе продолжающихся переговоров обе стороны подрывали процесс постоянными обвинениями. Таким образом, первая фаза Нью-Йоркского соглашения не только ничего не дала, но и усилила атмосферу подозрительности в отношении западного игрока и Организации Объединенных Наций.
В последнюю неделю марта 2004 г. процесс перешел во вторую фазу с проведением конференции в Бургерстоге с участием Греции и Турции. И этот этап процесса использовался для подготовки людей к отклонению, а не принятию плана решения. Денкташ отказался участвовать, и Пападопулос покинул встречу, чтобы присутствовать на заседании Совета ЕС в Брюсселе в качестве наблюдателя.
Пападопулос отказался вести переговоры, поскольку в его намерения не входило лучшее решение. Вместо этого он обсуждал в кулуарах с сыном Рауфа Денкташа Шердаром способы сорвать референдум.
По завершении второго этапа генеральный секретарь обязательно перешел бы к третьему этапу — арбитражу.
Накануне этого этапа МИД России выступил с заявлением, в котором говорилось, что Кофи Аннан должен представить «сбалансированный итоговый документ», который в максимально возможной степени учитывал бы интересы двух сторон на Кипре. МИД России из преамбулы отверг роль ООН как арбитра:
«Мы убеждены, что усилия, предпринимаемые сейчас под эгидой ООН, могут увенчаться успехом только при условии добровольного согласия самих киприотов – греков и турок»[11].
31 марта 2004 г. генеральный секретарь ООН Кофи Аннан представил свой окончательный проект. Первой публичной реакцией президента Пападопулоса в аэропорту Ларнаки сразу после его возвращения на Кипр было то, что окончательный план не был сбалансированным, поскольку генеральный секретарь отдал предпочтение турецкой стороне в арбитраже, что совершенно не соответствует действительности.
После завершения согласованного процесса Пападопулос воспользовался последним имеющимся у него вариантом: народ отвергнет план на референдуме.
Судьба плана в значительной степени будет зависеть от позиции АКЕЛ. АКЕЛ на протяжении десятилетий придерживалась интернационалистического подхода советской пропаганды, согласно которому киприотам-грекам и киприотам-туркам нечего делить и что они могли бы жить в мире и процветании, если бы их не беспокоил международный империализм. Риторика сосуществования под лозунгом «киприоты-турки — не наши враги, они наши братья» создала культуру решения в партийной базе АКЕЛ.
В 2004 году АКЕЛ оказалась перед самой большой дилеммой в своей истории: принять план решения, который, согласно анализу Центрального комитета партии, воссоединяет страну и народ в государстве с единым суверенитетом и освобождает его от турецких войск, но в то же время залечил бы рану НАТО и послужил бы геополитическим интересам Запада? Или отвергнуть этот план и отменить свое политическое наследие в пользу сосуществования?
9 апреля 2004 года Политбюро АКЕЛ решило принять план и направило решение ЦК на 10 апреля. Еще до завершения дискуссии в ЦК генеральный секретарь АКЕЛ Димитрис Христофиас прервал заседание и отложил принятие решения до следующего дня. На следующее утро Политбюро пересмотрело свое предложение и представило в ЦК новое предложение об отсрочке референдумов не потому, что это было неприемлемое предложение, а потому, что существовали опасения по поводу его реализации.
Генеральный секретарь ООН инициировал процедуру принятия резолюции Совета Безопасности, которая предоставит расширенные полномочия миротворческим силам ООН для реализации решения. Такое решение затруднило бы поддержку АКЕЛ своих аргументов в пользу гарантий реализации решения.
На этом этапе произошло второе вмешательство России в события.
Москва протянула руку помощи, приняв «озабоченности» АКЕЛ. Министр иностранных дел Йоргос Якову, который был абсолютным доверенным лицом Христофиаса, накануне дебатов в Совбезе совершил экстренный визит в Москву и провел переговоры с Сергеем Лавровым.
Лавров в своих заявлениях повторял твердую позицию России в отношении решения, основанного на резолюциях, которое стало бы результатом свободной воли двух сторон, «без навязывания им какого-либо решения».
«Мы знаем, что правительство Республики Кипр обеспокоено гарантиями безопасности в рамках всеобъемлющего урегулирования. Мы готовы рассмотреть пути устранения этих опасений, которые будут приемлемы для всех, и прежде всего для правительства Кипра».[12]
22 апреля 2004 года Россия впервые после окончания «холодной войны» наложила вето в Совете Безопасности на резолюцию об усилении роли UNFICYP. Рауф Денкташ публично поблагодарил Россию за вето.
UNFICYP — United Nations Peacekeeping Force in Cyprus/Контингент Вооружённых сил ООН по поддержанию мира на Кипре
После голосования в Совете Безопасности Христофиас дал пресс-конференцию в Никосии и заявил, что «АКЕЛ говорит «нет» референдуму, поскольку его требования не были услышаны. «Нам нужны конкретные меры, которые будут гарантировать реализацию решения, чтобы гарантировать «да» подавляющего большинства народа, чтобы реализация сложного решения была подкреплена необходимыми практическими мерами и гарантиями».[13]
Некоторые выводы о решении АКЕЛ:
Стратегию отказа от Плана Тасос Пападопулос выстроил совместно с Москвой. Россия оказала на Христофиаса эмоциональное и иное влияние, которое она, должно быть, использовала в решающий момент, чтобы склонить чашу весов в сторону «нет». Кроме того, поведение АКЕЛ было идентично предыдущему в 1977 году, когда после советского вмешательства она (АКЕЛ) отвергла американо-канадский план.
«Союз» Пападопулоса с Москвой не состоялся в отсутствие Христофиаса. Министр транспорта Кикис Казамиас, который не согласился и ушел с поста министра в правительстве Пападопулоса, показал, что при подаче заявления об отставке Тассос Пападопулос признался ему, что он «ничего не делал по своей воле», а по согласованию с Христофиасом.
Сам Христофиас, выступая несколько месяцев спустя по радио RIK, заявил, что «их единственным разногласием было то, как г-н Президент обратился с посланием в пользу НЕТ к кипрскому народу».[14]
Но каковы были мотивы России не решить Кипрский вопрос?
Наложив вето, Россия восстановила в Совете Безопасности свой престиж как мировая держава и зафиксировала свой интерес в восточном Средиземноморье. Нерешение кипрского вопроса повлияло бы на европейские амбиции Турции, поскольку она оставалась бы потенциальным партнером России.
Это объяснил в радио обсуждении на следующий день после применения вето Александр Дугин, который «является своего рода гуру нового агрессивного российского империализма с загадочными геополитическими представлениями о российском доминировании от Азии до Европы в качестве противовеса ненавистному либерализму Запада».[15]
«Российское вето имеет геополитическую подоплеку. Хочу обратить ваше внимание на то, что данное решение подготовлено по инициативе англосаксонских стран, США и Великобритании и призвано укрепить однополярное общество в мире и особенно в Средиземноморье. Это решение является инициативой по решению кипрской проблемы по американскому сценарию».
По мнению Дугина, «национальные силы в Турции постепенно лишаются перспектив вступления в ЕС Соединенными Штатами Америки . Глобализация и однополярный мир являются двумя угрозами суверенитету Турции. Вопросы Северного Кипра и Курдистана становятся для Турции все более актуальными. Принимая решение о вето, Россия применяет осмотрительный и новаторский подход. Это вето полезно для Северного Кипра и Рауфа Денкташа».
В том же интервью Дугин заявил, что «до сих пор Россия поддерживала греческую сторону, но теперь есть возможность поддержать Турцию, поскольку кипрский вопрос и кавказский вопрос имеют схожие характеристики».
Анализ Дугина был подтвержден последующими событиями, где было подтверждено, что Москва применила вето ради собственных интересов после консультаций с Турцией, а не ради Кипра. Как заявил в августе 2004 года в Москве посол России Петр Стегний, вето было косвенным желанием Турции.[16]
Президент России Владимир Путин, выступая перед турецкими журналистами 1 сентября 2004 года, сказал о вето: «Могу заверить вас, что никакой негативной реакции [на вето] даже со стороны турецкого руководства не последовало. Это вето не было направлено против турок-киприотов».[17]
Несколько месяцев спустя, выступая перед турецкими бизнесменами в Стамбуле, Путин заявил, что Москва проголосовала против, предварительно проинформировав турецкую сторону.[18]
У самого турецкого правительства были внутренние проблемы относительно принятия плана Аннана. Совет национальной безопасности, по-прежнему являющийся влиятельным органом, заявил о своих оговорках по поводу Плана.[19]
Исследователь Синан ОГАН, изучавший политику России в отношении вето 2004 года, заключает, что «турецкое правительство осторожно разыгрывало «российскую карту», потому что оно хотело греческое «нет», чтобы вырваться из кипрского вопроса и открыть путь в ЕС».[20]
Турция, которая знала о тайных консультациях между Пападопулосом и Денкташем по поводу совместного отклонения Плана, ожидала от киприотов-греков «нет» и рассчитывала на выгоды от него.
Сразу после кипрского референдума Путин выступил с дружеским выпадом в сторону Турции, сделав акцент на экономическом сотрудничестве двух стран. В контексте этого открытия Турции, Москва немедленно поддержала просьбу снять изоляцию киприотов-турок. Путин — единственный иностранный лидер, который публично и неоднократно высказывался за отмену экономической изоляции турок.
Россия начала проводить в 2004 году ту же политику, которую Советский Союз проводил в 1974 году:
Использовать кипрский вопрос для подрыва интересов Запада и использовать кипрский конфликт для победы над Турцией, что было ее великой стратегической целью. Исключение Турции из ЕС открыло бы огромные перспективы для реализации грандиозных планов режима Путина по созданию Евразийского Союза под собственной гегемонией.
[1] Заявления комиссара по расширению Гюнтера Ферхойгена в Объединенный парламентский комитет Кипра – ЕС, 05.11.2002.
[2] Председатель парламента – Кипрский вопрос – План решения, KYPE – Фаница Заннеттос – НИКОСИЯ, 11 февраля 2002 г.
KYPE — Κυπριακό Πρακτορείο Ειδήσεων/Кипрское Агенство Новостей
[3] Председатель парламента – Конференция – Кипр – ЕС, KYPE – Фаница Заннеттос – НИКОСИЯ, 05.11.2002
[4] Спикер парламента – Конференция – Кипр – ЕС, KYPE – Фаницы Заннеттос – НИКОСИЯ, 06.11.2002
[5] «Заявление президента республики», KYPE – Апостолис Зупаниотис – НЬЮ-ЙОРК, 13.02.2004
[6] «Альваро де Сото – Кипрский вопрос – Совет Безопасности», KYPE – Апостолис Зупаниотис – ОРГАНИЗАЦИЯ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ, 07.02.2004.
[7] Служил на Кипре и был специальным посланником России по Кипрскому вопросу.
[8] «Видение Россией партнера по европейской политике безопасности: ESDP, НАТО или кто-то еще?».
[9] Стенограмма выступления и ответов на вопросы российских и зарубежных СМИ Министра иностранных дел России Сергея Лаврова на пресс-конференции в Пресс-центре МИД России, Москва, 17.03.2004 г.
[10] «Президент Пападопулос – министр иностранных дел России», KYPE – Фаница Заннеттос – НИКОСИЯ, 18.03.2004 г.
[11] «Заявление пресс-секретаря МИД России Александра Яковенко по поводу кипрских переговоров». 632-30-03-2004
[12] Стенограмма выступления и ответов на вопросы министра иностранных дел России Сергея Лаврова по итогам переговоров с министром иностранных дел Кипра Йоргосом Якову, Москва, 20 апреля 2004 г.
[13] «ГС АКЕЛ – Пресс-конференция – «Нет», KYPE – Фаница Заннеттос – НИКОСИЯ, 22.04.2004
[14] Интервью, РИК, 02.10.2004. Опубликовано на следующий день в статье «Христофиас, подчиненный Тасоса», «Политис», 03.10.2004.
[15] «Россия-Греция: В паутине российских идеологов», Die Zeit, 07.02.2015.
[16] Синан ОГАН, Кипрская политика Российской Федерации (06.02.2005), Турецкий центр международных отношений и стратегического анализа.
[17] Интервью турецким СМИ, 1 сентября 2004, 00:00 Сочи.
[18] Россия – Путин – Кипрский вопрос – Генеральная Ассамблея ООН, KYPE – Новости – НИКОСИЯ 11.01.2005.
[19] «Турция – Совет национальной безопасности – Заявление», KYPE – Восток – АНКАРА, 05.04.2004
[20] Синан ОГАН, Кипрская политика Российской Федерации (06.02.2005), Турецкий центр международных отношений и стратегического анализа.
Макариос Друсиотис
21.08.2023
Кредит: Ссылка на источник
